Что ж, эмир Сеид Алимхан скуповат, но, надо полагать, отцовские чувства скажутся. Курширмат не спускал своего единствен-вого глаза с бунгало, а когда удавалось, проникал в него и умиленно улыбался Монике. Где-то в самом темном уголке души чуть шевелилась и другая мыслишка. Ну, а если эмир не раскошелится, тогда тоже не все пропало. Почему бы ему не привезти в Кала-и-Фатту Монику не «племянницей», а женой. Курширмат распускал слухи, что он сам из ферганских аристократов и состоит в прямом родстве с последним кокандским ханом Худояром, даже является его родным внуком. Не выгонит же Сеид Алимхан такого зятя. Однако Курширмата больше устраивала круглая сумма в золотой валюте. В дело беглого эмира он плохо верил и не торопился к нему в родственники. Одноглазый курбаши хорошо помнил аравийскую пословицу: прыгнул лев за луной — ногу вывихнул.
По мере возможности каждый пытается мыслить.
Хафиз
Британская колония в Пешавере торжествовала. Наконец удалось то, о чем десять лет мечтали англо-индийские политики и дипломаты. Наконец, после вступления на престол сына водоноса, Афганистан превратился в грозный бастион, жерла орудий которого направятся в сердце Туркестана.
Политический кризис тех лет вошел в историю Среднего Востока как попытка Британской империи вновь подчинить Афганистан, добившийся независимости в войне с Англией в 1918 году. Наконец-то свергнут прогрессивно настроенный король Аманулла, поддерживавший дружеские отношения с Советским Союзом, и к власти пришел послушный Британии слуга.
Недалекий Хабыбулла Газий и не скрывал, что еще до захвата Кабула он приложил свою личную печать — мухр — к договору с англичанами, что он будет поддерживать дружбу только с Британией и с теми, на кого ему укажет Лондон. И в первую очередь, выгонит из Кабула советское посольство, установит дружбу с эмиром бухарским Сеидом Алимханом и откроет военные действия против -Советского Союза.
Общее возбуждение передалось и скромному, замкнутому мирку пешаверского бунгало.
Каменная физиономия мистера Эбенезера Гиппа, имперского чиновника, правда, ничего не выражала. И все же он поддался общему настроению. Он попросил мисс Гвендолен-экономку устроить «файв о'клок» на десять персон. И... немедленно.
Надо ли говорить, что, несмотря на спешку, обед и по сервировке и по подававшимся на нем кушаньям не имел себе равного, если не в мире, то, во всяком случае, в Пешавере. Напитки бцли представлены в отличном ассортименте. Закуски отличались остротой и изысканным подбором. Жареную дичь готовил, очевидно, повар-виртуоз.
