— Короче, Краузе! — неоправданно громко и жестко закричал майор. — Гоните этих сволочей в шею! Если нужно, примените оружие!
— Есть, сэр! — отозвался сержант и отключился от связи.
«И чего это я так ору? — спросил себя майор. — Что я за нервный сукин сын? Наверное, я просто боюсь. Я просто боюсь — я сдрейфил».
— Гуфи, гони к инженерам. Посмотрим, как у них дела.
— Есть, сэр.
Водитель резко развернул джип и погнал его по тысячелетней брусчатке.
Вскоре показались механические монстры, сверкающие на солнце отточенными алмазными клыками. Возле них бегал капитан-инженер Пазл, который размахивал руками, расставляя механизмы надлежащим образом.
Словно юркий дрессировщик на арене цирка, Пазл заставлял клыкастых хищников пятиться назад и неуклюже поворачиваться на месте. Казалось удивительным, что эти твари еще не сожрали такого маленького и беззащитного человечка.
Когда джип подкатил к месту предстоящего вскрытия, к машине подбежал заместитель Ласкера лейтенант Нанч.
— У нас уже все готово, сэр! — радостно прокричал он, засунув голову в открытое окно. — Сейчас разорвем эту громадину на куски! Причем легко!
— Рад это слышать, Нанч.
Майор вышел из машины и стал наблюдать за тем, как разошедшиеся в стороны механизмы снова собираются вместе, подводя к пирамиде свои режущие кромки.
— Сэр, я хотел бы попросить вашего разрешения присоединиться к команде проникновения, — сказал лейтенант Нанч, заглядывая Ласкеру в глаза.
— Конечно, попробуйте, лейтенант. Я ничего не имею против.
— Спасибо, сэр! — закричал Нанч и помчался к руководителю команды.
Между тем, повинуясь решительным жестам капитана-инженера, ненасытные буры ударили в стену пирамиды.
Послышался приглушенный хруст, как будто кому-то сломали ребра, и Ласкер невольно поморщился, а затем сплюнул себе под ноги клейкую слюну.
Вой турбин усилился, и буры пошли в тело пирамиды, но, достигнув предельной глубины, стали выходить обратно.
Майор поймал себя на мысли, что ожидает увидеть кровь. Он тут же себя обругал и, сняв с пояса фляжку, глотнул витаминного раствора.
Буры сменили режущие головки и стали снова сверлить наклонную стену. Операторы знали свое дело хорошо, и машины без усилий сокрушали вечные камни, превращая их в сверкающую на солнце каменную крошку. Сделав необходимое количество отверстий, буры уступили место гидравлическим клиньям.
Черный камень держался еще какое-то время, но потом трясущиеся от натуги механизмы все же раскололи его. Широкая трещина пробежала от отверстия к отверстию, и пирамида издала тяжелый вздох, пропуская внутрь воздух и лучи солнечного света.
