– У меня муж есть, – хрипло сказала Клавдея. – Дети...
– Дети у вас, Клавочка, вполне самостоятельные. А муж... – Поглядел свысока на Леху: – Какой же это муж?
– Какой есть. Другого не досталось.
– Муж, Клавочка, хозяин, муж – глава дома, а этот одно недоразумение. Нет, Клавочка, не будет от него радости. Доказать логично?
– Двадцать годочков прожито, – насупилась Клавдея. – Теперь уж немного осталось.
– Как так – немного? Да вам сколько лет?
– Сколько? Сорок.
– Заяц моченый! Детский возраст!.. У вас впереди – полжизни.
– И верно... – ахнула про себя. – Полжизни!
– Так что, Клавочка, все в наших руках. Все-все.
Клавдея повернулась, взглянула прямо:
– Чего темнишь? Говори ясно.
А он смотрел неотрывно, глазами черными, цыганскими, перебирал струны лениво, едва касаясь, подпевал хрипло углом губастого рта: "Там, под солнцем юга, ширь безбрежная... Ждет меня подруга – нежная..."
Клавдея и поплыла, у Кпавдеи земля из-под ног. Сидит рядом мужчина – большой, сильный, горячий. Обнял – она и не шелохнулась. Руки прошлись по телу – она не мешает. Клавдея захмелела, Клавдея не в себе. Рядом муж за столом сопит, носом в клеенку, а ей – все одно. Э-эх! Будь что будет!..
11
– Ох, Клавочка, Клавочка! Махнуть бы нам с вами в самую глухомань... Вы, Клавочка, в Сибири бывали?
– Нигде я не бывала.
– Ай-яй-яй... – он завалился на диване, положил голову ей на колени, поглядел близко, остро. – Что ж вы так?
Клавдея замерла, у Кпавдеи жар по ногам прошел, до груди добрался.
– Дорого, – объяснила. – Деньги большие.
– Клавочка, Клавочка, – пообещал. – Все-то вы еще увидите. И Сибирь, и Дальний Восток... Это я вам обещаю.
"Господи! – ахнула, а в голове разор, в голове сумятица. – Он уж и не спрашивает, сам решил. Да откуда ты взялся такой на мою голову?.."
– У меня, – сказала сипло, а взглянуть на него боязно, – отпуск вышел. Теперь на другой год.
А он обхватил за шею, притянул к себе, впился губами в губы. Чуть надвое не переломил.
– Отпуск, Клавочка, нам с вами не помеха. Ушел – вот тебе и отпуск.
Взял гитару, приладил на животе, запел потихоньку, завлекая, привораживая: "Я прижму его к сердцу, прижму, молодыми руками, горячими..." Клавдея так и подалась, так и потянулась к нему. Кровь взыграла буйно, толчком.
– Ох... – выдохнула. – Мочи моей нет...
А он будто не замечает. Потянулся сладко, с хрустом в костях, пропел мечтательно:
– Эх, Клавочка, Клавочка... Счастья своего не видали.
– Да какое там счастье! Горе одно...
