— Что у нее не в порядке?
— Что значит не в порядке? У нее все в порядке, будь я трижды проклят!
Стив глянул на меня и покачал головой. Я не понял.
— В этом и проблема, — сказал он. — У нее нет недостатков. Она, черт побери, само совершенство!
А что, черт побери, не в порядке у меня?
Я снова принят в члены рода человеческого. Лепестки моей души раскрываются. Мне остается только радоваться. Но по какой-то непонятной причине самочувствие у меня всего лишь серединка наполовинку. Может, это просто блюз «Теперь, когда падают листья»?
Не могу сказать, что я подавлен.
С чего бы это? Я успешно занимаюсь всем подряд. Хорошо работаю. До такой степени, что могу теперь посвящать больше времени защите гражданских прав неимущих в Гарлеме.
Что касается Марси, то, по выражению Стивена Симпсона, она, черт побери, просто совершенство. Наши интересы совпадают почти во всем.
Одним словом, мы — одна команда. Точнее, смешанная пара.
Марси заслуживает всяческой похвалы. Я уступаю многим мужчинам-теннисистам, зато Марси способна загнать всех соперниц. Никогда не думал, что окажусь таким посредственным спортсменом. Но я стараюсь изо всех сил, и благодаря Марси мы завоевали всевозможные ленты, грамоты и скоро получим свой первый «золотой лист».
Между тем, Марси и тут осталась верна себе. Будучи жертвами расписания, мы должны либо играть в определенные дни, либо лишиться права на игру. Однажды четвертьфинальный матч Готама должен был состояться в девять вечера. Марси провела день в Кливленде, вечерним рейсом прилетела в Нью-Йорк, еще на борту самолета переоделась в теннисный костюм и явилась на корт в 9.15, пока я еще заговаривал зубы судье. Мы одержали победу, отправились домой и свалились замертво. Назавтра в семь утра она уже вылетела в Чикаго. К счастью, за ту неделю, что она отсутствовала, никаких матчей не было. Вывод: если у мужчины и женщины синхронизировано настроение и жизненный ритм, то эта схема работает бесперебойно.
Раз так, то какого черта я счастлив не настолько, насколько велит мне табло?
Понятно, что именно эта проблема встала на первое место в моей очередной беседе с доктором Лондоном.
— Это не депрессия, доктор. Я чувствую себя великолепно. Я полон оптимизма. Марси и я… мы…
Пауза. Я хотел сказать: «Мы непрерывно общаемся», однако самого себя не обманешь.
— …мы друг с другом не разговариваем.
Да, я так и сказал. И именно так я и думал — хоть это и похоже на парадокс. Ведь мы же часами (о чем свидетельствуют наши счета) болтаем по телефону.
