Обадия остановил ход своих мыслей и устремил свой взгляд на Запад. Слуги и печенежские воины стояли позади, безразлично озирая окрестности. Все, что волновало и занимало этих людей, было здесь, совсем рядом, и представляло собой стада и табуны, да еще оружие пастухов, которые охраняли все это живое богатство. Вдруг Обадия поднес ладонь к глазам и, пристально посмотрев вдаль, резко повернулся к ним.
– Караван идет, – заявил он уверенно. – Русский караван.
И, обращаясь к печенегам с твердостью человека, привыкшего повелевать, резким голосом, не терпящим возражений, добавил:
– Сообщите вашему князю, что русы будут здесь, когда скроется солнце.
Печенеги недоверчиво переглянулись, но не сдвинулись с места.
Посол раздраженно выругался на незнакомом языке и, указав рукой на оранжево-желтую широкую полосу угасающего света, охватившего весь горизонт на западе, почти закричал, словно говорил с глухими:
– Вы видите это красноватое облачко? Это идет караван, и пыль, поднимаясь над степью, окрашивает свет солнца в красноватый цвет. Идите и доложите это вашему князю. Не то я сам сообщу, как вы скрыли приближение русских.
Печенеги переглянулись, и один из них быстро пошел к княжеской юрте. Обадия не стал дожидаться ответа на свои слова и не спеша направился в обратный путь, чтобы быть поближе к месту принятия столь важных решений. Одного из своих слуг при этом он отослал к небольшому отряду хазарских воинов, который стоял на восточной окраине кочевья и который за изгородь не пустили. Когда Обадия остановился около княжеской юрты, его гонец уже достиг своей цели, и хазарский отряд быстро снялся с места и, проскакав по степи пару верст, исчез в расположенной неподалеку балке.
Посол проводил воинов глазами и довольно улыбнулся: все шло, как надо, и в том, что печенежские воины не устоят перед искушением взять русское серебро, он почти не сомневался. «Кангарами еще себя величают, – брезгливо усмехнулся он про себя, – а отряд, идущий по степи, заметить не могут. Правильно вас русские печенегами прозвали; печенеги вы и есть, коряжки копченые». Он хотел было сочинить еще что-нибудь обидное и презрительное, но из юрты Куели выскочил воин и бегом направился к нему.
– Посол, посол, князь тебя кличет! – выкрикивал воин на бегу.
– Засуетились, сволочи, – выругался себе под нос Обадия. – Серебра захотелось!
Тем не менее он сделал любезное лицо и поспешил в юрту Куели.
– Кто тебе нужен в караване русов? – был первый вопрос, который услышал посол от одного из старейшин вместо ответа племени.
