Брошенная лодка - Висенте Бласко Ибаньес

Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов.

Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею.

Легкие ботики с белым и голубым брюшком грациозно наклоненной мачтой составляли передний ряд, на самом краю берега, где кончались волны, и тонкий слой воды полировал песок, точно хрусталь. За ними лежали обильно осмоленные черные парные лодки, ожидавшие зимы, чтобы выйти в море, бороздя его своим хвостом из сетей. А в последнем ряду находились чинившиеся лауды, дедушки, около которых работали конопатчики, смазывая их бока горячим дегтем. Этим лаудам предстояло снова предпринять тяжелое и однообразное плавание no Средиземному морю — то на Балеарские острова с солью, то к Алжирским берегам с восточными плодами, а многим с дынями и картофелем для красных солдат в Гибралтаре.

В течение года население песчаного берега менялось. Починенные лауды отправлялись в море, рыболовные суда снаряжались и тоже спускались на воду. Только одна брошенная лодка без мачт оставалась пригвожденною к песку, печальною, одинокою, в обществе одного только карабинера, садившегося под ее тенью.

Краска на ней расползлась под лучами солнца. Доски дали трещины и стали скрипеть от сухости; песком, вздымаемым ветром, занесло на ней палубу. Но ее тонкий профиль, стройные бока и прочность постройки обнаруживали в ней легкое и смелое судно, предназначенное для бешеного хода, с полным презрением к морской опасности. Она отличалась печальною красотою тех старых лошадей, которые были прежде горячими и гордыми скакунами и падают слабыми и обессиленными на песке арены, для боя быков.

У нее не было даже имени. Корма была чиста, и на боках не было никакого намека на номер или название. Это было неизвестное существо, которое умирало среди остальных лодок, гордившихся своими напыщенными именами, как умирают в мире некоторые люди, не разоблачив тайны своей жизни.

Ho инкогнито лодки было лишь кажущимся. Все знали ее в Торресалинас и говорили о ней не иначе, как с улыбкою и подмигиванием, точно она напоминала что-то особенное, вызывавшее тайное наслаждение.