— Сестра Тиффани? — игриво спросила Кристи.
— Ты никому не рассказала о нас, правда? — спросил я.
— Черт, нет, конечно, — ответила она.
— Клянешься Богом? — спросил я.
— Клянусь Богом, сестра…
Я развернул Кристи к себе и взглянул в ее лукавые глаза.
— Я имела в виду, Дэвид, э-э-э… как дела?
— Так что, ты и сестра Тиффани?.. — улыбнулся я.
— Ты не возражаешь? — в глазах Кристи запрыгали бесенята.
Я всегда забывал, какой она может быть веселой.
— Нет, я всегда мечтал заняться любовью втроем с монашкой, — сказал я. — Хочешь прогуляться?
— Куда?
— К тебе.
Я поцеловал ее в губы, которые и в этот раз не показались мне тонкими.
— Ты серьезно? — спросила она.
— Конечно.
Все было намного лучше, чем я мог себе представить.
— Ладно, я хотела пойти в библиотеку, но… да, хорошо, почему бы и нет, — сказала она.
О боги! Как только я окончательно забыл обо всем, мой пейджер начал звонить.
* * *
Мне было восемь, но я как сейчас помню тот обед. Наш отец-иммигрант ел жирную свиную ногу, а все дети рассказывали, какие полезные американские вещи они сегодня сделали.
Мой шестилетний малорослый брат, логически мыслящий гений математики, лютой ненавистью ненавидел горох. И категорически отказывался его есть. Мама вела с ним долгие переговоры, но он игнорировал все ее слова и доводы. В конце концов, когда она начала на него давить, он провозгласил громким писклявым голосом: «Я больше никогда не буду есть горох».
Мама притворилось очень озабоченной, но можно было догадаться, что думает она совсем не о горохе, а о более важных вещах, которые не дают ей спокойно жить.
— Ешь свой гребаный горох, — неожиданно сказал отец.
Это было необычно. Он никогда не вмешивался в воспитание детей. Мне казалось, что у брата не было выбора: он должен просто заткнуться и начать есть горох.
Но, к моему удивлению, он упрямо смотрел на отца.
Это становилось занятным.
* * *
Мой пейджер продолжал звонить, он посылал сигналы секса моей совести и моему пустому карману. Желание получить деньги победило, и я машинально схватил вибрирующую коробочку, не обращая внимания на Кристи.
— Все в порядке? — ее вопрос вытащил меня из комнаты пыток.
— Нет, я в порядке. Конечно, да… Я в порядке. Все хорошо.
Но чем больше я говорил о том, что все хорошо, тем меньше в это верил.
— Я могу тебе чем-нибудь помочь? — поинтересовалась Кристи.
— Нет, это насчет работы. Мне нужно позвонить, — выдал я ей жалкое подобие улыбки, стараясь оставаться спокойным, но непроизвольно напрягаясь, как задница бодибилдера.
