— Мария Ивановна, — громко позвал он ее, — Мария Ивановна!
Мария Ивановна, стесняясь, перекладывая из одной руки в другую судки, подошла и поздоровалась.
— Вот, полюбуйтесь, — серьезно сказал Остров, — новый докладчик. Великолепный агитатор. Направили ее на консервный завод.
Мария Ивановна смутилась: «Серьезно он или шутит?» Но Остров уже попрощался с ней и заторопился дальше. Они подошли к группе судостроителей, расположившихся на отдых.
Завязалась оживленная беседа, пошли в ход «козьи ножки». Дым поднялся такой, словно причалила целая флотилия.
Сутулый служащий в башлыке с раздражением говорил:
— Не понять! Я бухгалтер, да-с. Разве мое дело сегодня пилить дрова, завтра рыть окопы? Нет-с, уверяю, все идет не так.
— Враг сжал город с трех сторон, — сурово сказал Остров. — Топливо больше неоткуда получить. А без топлива нет хлеба, в госпиталях раненые мерзнут. Колоть дрова сегодня — необходимо. И в этом нет ничего унизительного.
— Чего там, все, сто потребуется, сделаем, себя не пожалеем, — сказал средних лет рабочий с большими жилистыми руками.
— Правильно! — одобрительно зашумели кругом.
— Я так понимаю, — потирая небритую щеку, вмешался рабочий в промасленном ватнике, — позовет партия — за винтовки возьмемся, а сегодня — дрова важны.
— Верно, Тихон! — поддержали его.
— Сколько мечтали о ней, о своей власти! — продолжал Тихон, — не отдадим! Считаться нам не приходится.
…Тем временем Колька объявил новый перерыв.
Шумно усевшись на бревно, ребята делились новостями.
— У меня, хлопчики, мама шьет гимнастерки для красноармейцев. Она старается, работает ночами, глаза не бережет. Пока все не сделает — хоть убей, не бросит, — повествовал Борис. Он гордился своей матерью, но утаил одну подробность: спать и он тоже не ложился, стараясь помочь матери.
— А у нас, — растягивая слова, сказал маленький Вася, — Зина и Вера корпию[2] дергают.
— А у нас ничего не делают — вызывающе сказал Генка. — Ну и что ж с этого?
— Какая тебя муха укусила? — удивился Борис.
— Ох, Генка, — не вытерпела Наташа, — надоел ты мне хуже горькой редьки.
— Бухта, Костюченко! — позвал подошедший к ребятам в этот момент Остров, — идите сюда, тут редька есть.
Все вскочили.
— Ну-ка, показывайте редьку, где она, — строго вопрошал Остров.
— Редьку мы любим, — сказал Костюченко, подталкивая в бок посмеивающегося Бухту, — первая еда, сейчас мы ее…
— Ну, что ж вы, а? — спросил Остров. — Утаиваете редьку?
— Никакой у нас редьки нет, — буркнул кто-то, — это все Наташа.
