— И давно вы оттуда?
— Дней пять, — не задумываясь выпалил Илья.
Латыш покачал головой, в старческих потухших глазах шевельнулись лукавые змейки.
— Пять дней! Чудно вы едете. До города отсюда семь километров всего, и город не сзади вас, а впереди.
Ребята переглянулись.
— Я же говорю, что мы заблудились, — смущенно оправдывался Сергей.
— И заблудиться тут нельзя, дорога прямая.
Растерявшийся Илья уже посматривал по сторонам, прикидывая, куда лучше шмыгнуть — влево или вправо.
Но старик, угадав его намерение, улыбнулся и сказал успокаивающе:
— Меня, хлопцы, бояться нечего, я не шуцман. А к тому мой спрос: теперь, прежде чем ответить, надо знать, с кем разговор ведешь.
— Мы — русские. Домой идем.
— Русский русскому рознь, — протянул старик. — У нас волостной старшина — русский, так чтоб он сдох, холера! И где немец такого нашел! — Он плюнул и растер ногой. — Ну, да я вижу, что вы за люди. Теперь в ту сторону народу много пробирается. Пошли со мной, мой хутор по пути вам.
Ребята нерешительно потоптались.
— Некогда, дедушка.
— А откуда родом-то будете?
Мальчики ответили.
— И-и, святой Езус! — воскликнул латыш. — Я думал, откуда-нибудь из Белоруссии! Да как же вы одни в такую даль отправились? Убьют вас дорогой, фронт там. Оставайтесь у меня. Кончится война — тогда и уедете.
— Нет, дедушка, мы к своим пойдем, — твердо сказал Сергей.
— Ох, горе на мою голову, — по-стариковски ворчливо произнес крестьянин, — к своим! Да вы и дороги-то не знаете! Сентябрь на дворе — а у вас одежонки путной на плечах нет. Сгинете — никто знать не будет!
— Ничего, дедушка, живы будем, — бодро ответил Сережа. — Дорогу до Двины вы нам покажете, а там другие хорошие люди найдутся.
Старик покачал головой.
— Так-то оно так. У нас, в Латгалии, почти все по-русски говорят, можно расспросить. Гляди — и проберетесь. Где взрослому не пройти, там вы мышатами проскочите. Ладно, ступайте со мной, вам все одно в ту сторону. Позавтракаете, да и в дорогу надо вас собрать. Мыслимое ли дело раздетыми в такую даль отправляться!
* * *
По неторной малоприметной дороге катился небольшой воз снопов. На возу сидел смуглолицый черноволосый подросток со смешными оттопыренными ушами и, настороженно оглядываясь кругом, правил лошадью. Накрапывал мелкий дождь. Холодный ветер приклеивал к спине и плечам мальчугана мокрую рубашку. Но парень, казалось, совершенно не чувствовал ни сырости, ни холодного ветра.
Из-под снопов раздался приглушенный шепот:
