Варвар начал дергать створку слухового окна, которое в тот момент открывала изнутри
служанка. Женщина пришла в замешательство. Бросив один взгляд на появившегося перед
ней гиганта в бриджах и жилете, носящего достаточно стали, чтобы вооружить целый отряд,
она глубоко вздохнула, и завизжала, переполошив всех птиц в округе.
Отчаянный крик, возможно, встревожил Конана, но у него не было времени предаваться
рассуждениям на эту тему. Он вломился через окно, разворотив широкими плечами его
гнилую древесную основу. Перевернувшись и встав на ноги, киммериец вытянул кинжал и
схватил девицу за плечи.
— Тише, девочка, — сказал он, как можно мягче (на вид ей было не больше
пятнадцати). — Прости, если испугал тебя до смерти. Я не причиню тебе вреда.
Глаза служанки расширились, но ее захлопнувшийся рот, показал, что она поверила
незнакомцу. Конан пересек крошечную комнату в три прыжка, прислушавшись на мгновение
у двери. Затем резко открыл ее и стал спускаться по лестнице, преодолевая две ступеньки за
один шаг.
Если вопли девицы, может, и не предупредили стоящего на страже наемника, то
громоподобный спуск Конана с лестницы, безусловно, это сделал. Когда двери распахнулись,
слуги поспешно освобождали проход киммерийцу, рассеиваясь перед ним, будто мякина на
ветру. Но тут раздались крики:
— Он в Золотом Льве! Выгоните его из гостиницы!
Это уже, безусловно, указывало врагам, где искать. Вряд ли они были приятно
удивлены таким его появлением. Конан не строил иллюзий относительно вербовки в
Смотрители Танзы в случае, если до этого он прольет кровь в Аквилонии. Таким образом,
варвар преодолел последний лестничный марш, держа в обеих руках ножны со стальными
клинками, готовый ударить или просто обнажить лезвия по мере необходимости.
Один наемник оказался в пределах досягаемости, в двух шагах лестницы. Конан
опередил его прежде, чем тот смог воспользоваться своим мечом, и раньше, чем он мог
вскрикнуть. Крепкий кулак киммерийца врезался в челюсть противника. Другая рука Конана
поймала человека за воротник, удержав его от падения. С наемником, зажатым подмышкой, и
с готовым к бою мечом в руке, Конан без помех спустился в передний зал гостиницы.
Возможно, он был бы тут же насажен на вражеские мечи, но его спасло то, что
нападающие не могли наносить удары киммерийцу, не убив при этом своего товарища.
