Они вошли в дом, Тамара Акимовна усадила позднего гостя за стол, села напротив, увидела лицо Юрия со следами сажи на лбу и щеках, снова почувствовала тревогу.
— Ну, Юра, рассказывай, что случилось.
Юрка уставил на нее свои наивные глаза:
— Ничего не случилось, тетя Тамара.
— Откуда у тебя сажа на лице?
— Да? — Он повел пальцем по щекам, оставляя на них новые черные следы. — Я упал на шпалах, поэтому.
— Чего ты делал на шпалах?
— Мы со Стасиком быстро бежали на станцию.
— О, господи, Юра! Зачем вы бежали на станцию?
— На поезд. Стасик бежал, чтобы не опоздать на поезд, а я бежал, чтобы проводить…
— Проводить Стасика? Куда?
— На поезд, говорю…
— Зачем?
— Он уехал.
— Куда?
— В Дементьево.
— Зачем?
— Папа ему кулаком губу разбил и хотел выгнать из дома, а Стаська взял и сам убежал.
— Убежал! — Тамара Акимовна поднялась со стула. Она не знала, что предпринять. Она бросилась было в спальню — переодеться, но передумала, вернулась, остановилась возле зеркала, лихорадочно поправила прическу, снова побежала в спальню, вынесла оттуда чистое полотенце — Юра, в сенях умывальник, иди вымой лицо. — И пока Юрка умывался, успела все же переодеться и в ожидании остановилась посреди комнаты. Потом, когда Юрка снова появился перед ней, она увидела, что он ничего не смыл, но уже было некогда удивляться чему-нибудь. — Бежим на станцию, Юра!
— Поезд уже ушел, говорю же.
— Все равно бежим.
Станция находилась примерно в полутора километрах от села. Юрка семенил рядом с Тамарой Акимовной, на ходу рассказывая подробности:
— Папа пришел, поругался со Стаськой, а потом ка-а-ак даст ему в челюсть! Кровь даже шла, а губа вот такая стала…
Вахтомин бьет детей! Это открытие поразило Тамару Акимовну: в первые минуты она не могла собраться с мыслями и дать название чувству, которое захлестнуло ее. Но теперь, когда не надо было суетиться и делать одновременно несколько дел, когда только одна цель занимала мысли — поскорее прийти на станцию и сообщить в отделение милиции о бегстве Станислава, — теперь легко нашла Тамара Акимовна название захватившему ее чувству — это было чувство утраты. Она утратила человека, которого придумала.
Юрка продолжал рассказывать:
— Когда он ушел, бабушка дала Стаське записку и сказала, чтобы он ехал в Дементьево, где живет ее знакомая. И пусть он там несколько дней пробудет. А потом приедет. Бабушка Варвара сказала: «Пусть этот брандохлыст перебесится. Его надо обуздать».
— Хорошая у вас… бабушка.
