Хорошие люди - Евгений Петрович Емельянов

«…Поэтому нет ничего удивительного в том, — объясняла Елизавета Ивановна очередной материал, — что зимой погода в Европейской части нашей страны большей частью неустойчива и…».

Станислав Вахтомин смотрел в окно, за которым сентябрьский дождь обильно поливал дома, деревья, цветы и черную землю, и думал о том, что сегодня снова целых пять километров придется добираться до деревни пешкодралом, грязь будет налипать на сапоги, они начнут скользить, дождь промочит с головы до пят и надо будет переодеваться в сухую одежду и сушить мокрую; такое происходит почти ежедневно, этой плаксивой погоде не видно ни конца, ни краю. И придется, — продолжал размышлять Станислав, — снова сидеть дома, потому что в такую слякоть и грязь мяч не погоняешь. А дома отец снова заведет разговор о смысле жизни, и надо слушать его я смотреть ему в глаза; он всегда требует, чтобы дети смотрела ему в глаза.

«…Особенно это заметно на севере нашей области, где, как вы знаете, в январе…»

Разбрызгивая лужи, по улице бежал младший брат Станислава — Юрка. Сначала Станислав, потом Елизавета Ивановна, а затем и весь класс повернули головы к окнам и молча наблюдали за мальчишкой.

— Стасик, у вас что-то случилось, — сказала Елизавета Ивановна, хотя уже всем было ясно, что это именно так.

Станислав медленно поднялся, опершись о парту руками, посмотрел на учительницу, молча спрашивая разрешения выйти из класса, и Елизавета Ивановна быстро сказала:

— Конечно, конечно!

Все знали, что у Станислава тяжело больна мать, поэтому мало кто по-настоящему удивился, когда через две минуты Станислав вернулся и сказал:

— У нас мама умерла.

Потом они, не разбирая дороги, бежали с Юркой в деревню, и Юрка, проглатывая слова, пытался рассказать, как все это произошло:

— Я думал, она спит… в той комнате… Совсем тихо… Дождь шумит… Я… читал книгу… А папа… Вдруг пришел… Потом как закричит: «Шура!» Я испугался…

Грязь чавкала под подошвами, брызгами летела на голенища, на брюки, дождь монотонно делал свое дело, как вчера и позавчера, как вечером и утром, как много дней подряд. Станислав не пробежал и полкилометра по расползающейся дороге, как начал ощущать тяжесть в ногах. Хотелось немного сбавить скорость — куда теперь спешить? — но, покосившись на брата, который продолжал что-то говорить, Станислав не решился замедлить шаг, продолжал бежать, подставляя разгоряченное лицо крупным каплям дождя.