— Что нового, Юзеф, слышно в Радостове? — спросил он, желая как‑нибудь завязать разговор и незаметно повернуть его так, чтобы выудить хоть какую‑нибудь весточку о Терене.
— В Радостове? Что же там могло случиться нового… — ответил кучер, повернувшись боком к Улевичу.
— Не случилось ли вам за это время бывать там? Может, возили туда хозяйку?
— Как же, два раза возил.
— Все ли там здоровы? Не знаете?
— Да ничего… слава богу.
— Пани Заброцкая здорова? — спросил Куба, стараясь издалека подойти к цели.
— Должно быть, здорова. Пани Заброцкую мне не пришлось видеть, а пана Зигмунта я как‑то встретил на гумне.
Куба стеснялся выспрашивать кучера. Он ни за что не хотел обнажить перед этим мужиком свои сокровенные чувства и в то же время страстно желал узнать хоть что‑нибудь о невесте или хотя бы услышать произнесенное вслух ее имя. Потому‑то он задал вдруг кучеру довольно нелепый вопрос:
— А вы не слышали, Юзеф, панна Тереза не собирается замуж?
Кучер помолчал, потом уселся поплотнее и буркнул:
— Нет, не слышал.
Кубусь умолк, поняв, что ничего не добьется. Его стал пробирать холод. Он впал в какое‑то тревожное состояние. Засунул руки в рукава, поднял воротник пальто, поджал ноги под сиденье и спрятал их поглубже в сено. После долгого молчания кучер снова повернулся к Кубе боком, кашлянул и сказал:
— Ведь не выйдет же панна Тереза замуж за этого Вузовского…
— За какого Вузовского? — спросил Куба.
— В Цепелювеке есть эконом, зовут его пан Вузовский. У него сын — у парня уже усы растут. Служит младшим писарем в канцелярии у войта. Так вот он все бегает к ней, только вряд ли господа отдадут ее за него, не может быть…
— То есть… как это… бегает к ней?
— А мне уж давно, с год уж, должно быть, сторож из Радостова рассказывал, что заметил как‑то ночью человека, который пробирался межами к усадьбе. «Я, — говорил он мне, — решил, что это жулик, и пошел издалека следом за ним. Человек дошел до усадьбы, но не полез к конюшням, а перепрыгнул через забор прямо в сад». Ну, сторож тоже полез за ним в сад. Вузовский подошел к самому окну панны Терезы и постучал пальцем в стекло. Она будто бы сразу выскочила к нему через окно, и они чуть не всю ночь провели в кустах.
— И что же, этот писарь часто к ней приходил? — спросил Куба.
— Вавжинец говорил, что он все время бегает к ней. Сейчас, после жатвы, ему труднее, а когда стояли хлеба, он незаметно подкрадывался к самому саду. Теперь, чтобы подобраться к дому, ему приходится идти в обход по лугам и переходить через овраг.
