Ведомым у Михаила Ивановича был старший лейтенант Иван Яковлев, самолёт которого был почти сразу сбит, но ему всё же удалось уцелеть. Прочная конструкция «МиГа» приняла на себя удар десятков американских крупнокалиберных пуль, а надёжная катапульта выбросила кресло с пилотом из уже горевшей машины. Спустя несколько секунд хлопок раскрывшегося над головой парашюта дал понять лётчику, что он спасён. Вскоре Яковлев вернулся в часть. Кроме него никто, к счастью, сбит не был, но часть самолётов получила лёгкие повреждения. Больше всех досталось машине замполита 2-й эскадрильи капитана Н.З.Броженко, которому «Сейбры» изрядно «пощипали» хвостовое оперение.
Первый блин всегда получается комом, гласит народна мудрость, и отказать ей в правоте почти никто не может. Редко какой лётчик в первом бою сможет хотя бы рассмотреть противника, а уж сбить — это и вовсе редкость! О том, чтобы авиачасть, только недавно прибывшая на фронт, провела бой грамотно и умело, и говорить не приходилось. Однако, в данном случае немалая вина лежала и на командовании 64-го авиакорпуса, которое без подготовки, сходу бросало в бой неподготовленные авиачасти. Благо, тогда отделались легко, без жертв.
Основной задачей полка и дивизии в целом, было не допустить противника к важным объектам на территории КНДР. Таких объектов было несколько: к примеру, комплекс ГЭС на реке Ялуцзян, железнодорожный стратегический мост на границе Китая и КНДР возле г. Аньдун и другие. Они имели исключительное значение в обеспечении нужд фронта. Авиачасти дивизии и корпуса в основном справлялись с этой задачей, однако, при этом мы утратили инициативу в боях, снизили активность и разнообразие тактических приемов. Этому в изрядной степени способствовало и новое командование авиакорпуса во главе с Героем Советского Союза генерал-майором С.В.Слюсаревым, удостоенного этого звания ещё в 1939 г. за бои в Китае будучи пилотом бомбардировщика.
Ни в коей мере не умаляя заслуг этого командира, необходимо отметить, что С.В.Слюсарев весьма слабо разбирался в тактике истребительной авиации, а будучи лётчиком- бомбардировщиком имел типичную психологию, в общем сходную с окопной, и заключавшуюся в одной простой фразе: «небо должно быть надёжно закрыто краснозвёздными самолётами». В результате, если раньше наши истребительные патрули сами искали противника и встречали его группы самолётов на дальних подступах к прикрываемым объектам, то теперь бои происходили уже над ними! Причина была проста и заключалась в полной деградации тактики нашей истребительной авиации, фактически откатившейся на десяток лет назад к приёмам 1941–1942 гг. Не мудрствуя лукаво, командование 64-го ИАК выстраивало, к примеру, над Супхунской ГЭС «этажерку» в полковых боевых порядках, имевшую иногда до пяти ярусов, в которой наши эскадрильи истребителей барражировали на наивыгоднейшей крейсерской скорости в зоне визуальной видимости охраняемого объекта на заданных эшелонах. При такой тактике наша авиация была поставлена в крайне невыгодное положение. Патрулирование производилось в плотных боевых порядках на столь коротких интервалах и дистанциях, что лётчикам оставалось только наблюдать за действиями идущих впереди самолётов, чтобы, во-первых, избежать столкновения, а во-вторых, не оторваться на развороте.
