— Хлоя?
— От пузырьков шампанского у меня слезятся глаза, — солгала она и внимательно посмотрела в лицо Саймона, которое знала так же хорошо, как свое собственное. — Благодарю за любезное предложение, но мой ответ: нет.
— Нет? — Казалось, он удивился.
— Я передумала.
— Да?
— Да. — Она кивнула. — Знаешь, ты прав.
Хлоя услышала его приятный смешок.
— Не часто от тебя такое услышишь.
— Ты хочешь это услышать или нет? — с вызовом спросила она.
— О, определенно хочу. Продолжай.
— Мне нравится моя особенная улыбка. В ней есть… изюминка.
— Мне она тоже нравится.
Он прикоснулся к ее подбородку и сделал вид, будто изучает ее улыбку. Она чуть не рассмеялась, но быстро посерьезнела, когда он наклонился к ней. На мгновение она подумала… Хлоя мысленно упрекнула себя, когда Саймон поднял голову. Он не собирался ее целовать.
Черт побери, он едва не поцеловал ее снова! Тяжелый ему предстоит денек, если каждый раз, приближаясь к Хлое, он будет терзаться от желания.
Хлоя была нужна Саймону до такой степени, что он не мог себе позволить рисковать ее потерять. Они просто друзья. Они не должны становиться любовниками. Ведь даже безумно влюбленные расстаются в конце концов.
Если бы все зависело от Саймона, он бы ненадолго заглянул на очередную свадьбу отца, а затем ушел. Но отец добился того, что Саймону следовало пробыть на свадьбе до самого конца. Саймон стал шафером своего отца, причем не знал об этом до тех пор, пока не появился в церкви, куда должен был доставить обручальное кольцо.
Он вышел из дальней комнаты, где жених готовился к церемонии, и вздохнул с облегчением, когда увидел Хлою. Она стояла босиком у большой кадки с пальмой, украдкой подглядывая вокруг. Саймон задался вопросом, как долго Хлоя продержится в своих туфлях.
Когда он подошел к ней, она спросила:
— Что случилось?
Саймон с горечью сказал:
— Тебе известно, что мой папа попросил меня привезти ему обручальное кольцо?
— Угу. Благодаря тебе ему не пришлось ехать за кольцом самому.
— Да. Именно так я подумал, когда соглашался это сделать. — Он одернул плиссированную манишку. — Потом он прислал смокинг и лимузин…
— Он подстраховывался, — медленно произнесла она.
— Вот именно. Он хотел, чтобы я наверняка был здесь сегодня и участвовал в костюмированном представлении.
Она нахмурилась:
— Что ты имеешь в виду?
— Я его шафер. — Саймон тихо выругался, чтобы его не слышал никто, кроме Хлои, и потер рукой лицо. Как всегда, Шерман Форд ловко воспользовался доверчивостью своего сына.
