И часто проигрывающих.
Однажды в лагере появился маленький юркий человечек. Его никто не знал, поскольку лицо замазано грязью, волосы свисают на глаза так, что непонятно, как он всё видит перёд собой. Быстро юркнул в землянку Удала и также быстро, словно крыса в половодье, убежал оттуда. Однако после него атаман Удал не торопился выходить. По лагерю распространился слух, что на днях по лесной дороге пойдёт богатый купеческий караван с заморским товаром. Добра много, на всех хватит, но и охрана большая, наскоком не возьмёшь, вот атаман и не торопится, думает. Разбойники весело обсуждали предстоящее дело, торопливо приводили в порядок оружие и ждали. Когда Удал собрал всех лихих людишек и объявил о выступлении, Алекшу и Дубину Ревун отвёл в сторонку.
— Завтра с рассвета будем брать купчишек за живое, — сказал, чуть понизив голос, — вам двоим в драку без особой нужды не соваться, ждать в стороне.
— Дык как же…— растерялся Дубина, — а добыч!
— Будет тебе добыч, — отмахнулся Ревун, — не обидим. Для тебя главное — мальчишку сберечь. Охрана у обоза сильная, побьёт многих и нам целитель до зарезу нужен будет, понял?
— Разумею, — важно ответил Дубина. Задумчиво поскрёб затылок:
— Но добыч… тово, чтоб не обидели!
— Да сказал уже, отвяжись, — бросил Ревун, уходя.
Погасло пламя, серый пепел укрыл горячую землю, звёзды сникли, узкая полоска зари высунула нос за край земли, из предрассветной тьмы медленно выбрались странные существа. Заросшие мхом, травой, отовсюду торчат кривые веточки болотных кустов, они неспешно направляются к спящим людям, всякий раз замирая, когда кто-то шевелился во сне или начинал бормотать. Двое, назначенные в ночную стражу, дремлют. Тяжёлые головы склонены на копья и только третий страж ещё борется со сном. Сквозь полудрёму он видит, как странные существа приближаются к лагерю, но его это совершенно не обеспокоило — на грани сна и реальности он просто не осознаёт возможной опасности. Кажется, что это лес сжимается вокруг спящих, играет с ними перёд тем, как наступит солнечный день. Лесное существо наклонилось над спящим, в мохнатой лапе блеснула сталь и часовой бесшумно валится на траву. Тяжёлый запах крови ползёт по холодку рассветного воздуха, ноздри дремлющего затрепетали. Ещё не понимая, в чём дело, вздрагивает всём телом и нечленораздельно орёт:
— Э-э-а-а!
Страшный вопль взлетает над лесом и обрывается коротким всхлипом. Разбойники срывают с себя куски мха, тряпки с травой и ветками и, уже не скрываясь, режут спящих. От дикого крика часового многие проснулись, но не всё поняли, что происходит. Вставали, шатаясь ото сна, непонимающе оглядывались, протирая глаза, а разбойники, быстрые и злые, как голодные волки, сноровисто и скоро режут полусонных. Караванная охрана состоит из бывших княжеских ратников и профессиональных наёмников. Они даже спали, не снимая брони, а мечи и секиры ложили рядом, под руку. Эти быстро поняли, что произошло. Случилось то, чего так опасался атаман — профессиональные солдаты сразу сбиваются в строй, передний ряд закрывается щитами, давая возможность остальным вооружиться. Стража перестраивается в двухрядную фалангу и наступает в направлении возов с товаром, где оказалось большинство разбойников — торопились начать грабёж и где ожесточённое сопротивлялись сами купцы. Напавшие оказались зажаты с двух сторон. Разбойник не солдат, ему жизнь важнее всего. Удал, сражавшийся в первом ряду, сразу заметил, как его люди один за другим начали убегать, бросая оружие и броню.
