- У меня есть выбор? - спросил Ледатр с кривой улыбкой.
- Разумеется. Как я уже говорил - под зад коленом, собирать объедки. Это и есть полная свобода.
- Я согласен, - ответил Ледатр и тяжело вздохнул. Хмурое лицо опустилось, но Павел успел заметить в тёмных глазах злорадные искорки. Последователь Троцкого так просто сдаваться не собирался.
- В таком случае, господа, в вашем распоряжении неделя. За это время я успею подготовить пополнение, провести тщательную рекогносцировку и только после этого начну боевые действия. Не задерживаю вас, - произнёс Солидус с изящным наклоном головы.
Когда покои главкома осталась далеко позади, Ледатр не выдержал, громко фыркнул и сказал, ни к кому не обращаясь:
- Тоже мне, Карл Великий нашёлся ...
- У нас есть выбор? - произнёс Павел, копируя интонацию и выражение лица Ледатра, когда тот сам задавал такой вопрос. И ответил голосом Солидуса: - Да, под зад коленом и объедки собирать... У вас есть другие предложения, господин Римский?
Ледатр не ответил.
Примерно через час, когда расстроенный Ледатр заснул и видел седьмой сон, Павел вышел из душной палатки. В тёплом воздухе носятся молчаливые стрижи, слабый ветер несёт запах пыли, свежевскопанной земли и разогретого железа. Далёкие крики, звон и частый сухой стук, словно бараны сталкиваются крепкими лбами, разносится над окрестностями.
- Ратные будни идут полным ходом, - хмыкнул он, глядя на несчастных новобранцев, которых безжалостно гоняют суровые унтеры Солидуса. Они в буквальном смысле выбивали из вчерашних наркоманов, алкоголиков и просто бездельников остатки "дури", жир и нездоровые желания. Любой замешкавшийся или "тормоз" получал хлёсткий удар кнутом, от которого всё тело несчастного содрогалось в конвульсиях, из горла рвался сдавленный стон. У некоторых тотчас расплывалось тёмное пятно на штанах. Упорствующих, коих в начале было немало, потчевали электрошоком, от которого не только пятно появлялось, но и тяжелели штаны сзади, а от вони кружилась голова. У тех, кто недавно был душой компании, кем восторгались и на кого стремились быть похожими, от такого обращения голова шла кругом. Унтер офицеры, опытные психологи, оттаскивали невменяемых в сторонку, туда, где в землю были вбиты дубовые колья. Звенели цепи, раздавались стоны, рычания и выкрики. Беснующихся интеллектуалов безжалостно приковывали. Особо безбашенных просто распинали на стене. Страшные картины ломки наркоманов со стажем не производили на унтеров никакого впечатления. На мучения людей они обращали внимания не больше, чем на ползающих мух. Зато "салаги" буквально деревенели от ужаса - муштровали их неподалёку. Разумеется, после такой "терапии" выживали очень немногие.
