— Для меня это пули не шальные! — отрезал Михаил. — Эти пули направлены в моих друзей. Да чего тут спорить! Можешь уходить на все четыре стороны, коли боишься. — И, глянув на остальных решительным командирским взглядом, Михаил громче бросил: — За мной!
Партизаны быстро пересекли продолговатую поляну, поросшую густой, некошенной в этом году травою, и укрылись в лесу за тремя огромными березами, росшими из одного гнезда.
— Пулемет! — скомандовал Михаил. — Десять метров вправо! Пристроиться за сосновым пнем.
— Есть пристроиться за сосновым пнем! — ответил пулеметчик.
Но командир остановил его и строго добавил:
— Стрелять только после меня. Я попробую первым выстрелом уложить пса, а уж потом все сразу ударим по фашистам. Ясно? Крой!
Когда все получили задание и заняли свои места, к командиру подошел северянин. Было видно, что он раскаивается.
— К пулеметчику! — не глянув ему в лицо, через плечо бросил командир.
— Есть к пулеметчику! — Василий с радостью побежал выполнять приказание.
— Ефим, — тихо обратился Михаил к сибиряку. — Стань за березой и тоже бери собаку на мушку.
— Что с тобой, Миша? — в тревоге спросил сибиряк, вставая справа и проверяя свою винтовку. — Собака ведь не медведь, и одной пули хватит.
— В том-то и дело, что собака, а не медведь, — озабоченно ответил Михаил. — Прыгает, рыскает — не угадаешь. К тому же и далековато, они ведь по той стороне идут.
— Миша! — шепнул Ефим и спрятался за стволом толстой березы. — Смотри, они!
Михаил и сам уже видел группу людей, быстро пробиравшихся по опушке с противоположной стороны поляны, по тому самому месту, откуда только что пришел и его отряд. Их было пятеро. Все в старой, заношенной красноармейской форме. Четверо несли на самодельных носилках раненого или убитого. Они с винтовками. И только пятый, шедший позади и все время тревожно оглядывавшийся, был с автоматом.
— Да-а… — тяжело вздохнул Михаил. — Им не отбиться с таким вооружением!
— Может, мы вместе с ними займем оборону, — высказал предложение Ефим.
— У них раненый. Пусть уходят. Мы сами… — Михаил замялся и уверенно закончил: — Сами разделаемся со всеми собаками.
— Смотря сколько этих двуногих собак! — качнул головой Ефим.
— Им покажется, что нас много, если начнут стрелять совсем не те, за кем они гонятся. Хорошо бы две винтовки перенести вперед, в конец поляны, и ударить в лоб. Пошли Ермачка и Сашу.
Ефим, несмотря на кажущуюся неповоротливость, очень быстро сбегал к дереву, за которым залегли два стрелка, и, передав приказание командира, вернулся.
