Оказалось, что женщина — военврач. Она отстала от своей части с санитарной повозкой, на которой везла тяжелораненых. Раненых она выходила на хуторе в Беловежской Пуще, и вот теперь они пробираются к линии фронта. Их пятеро с нею. У них ручной пулемет, автоматы и немало гранат. Позавчера они встретили в лесу пастушков и узнали о каком-то партизанском отряде Мишки Черного. Полиция окрестных районов в ужасе от этого неуловимого, очень большого отряда отважных партизан. Все окапываются, ограждаются колючей проволокой. В районных селах объявлено военное положение. Немцы каждой комендатуре выдали по пулемету. Услышав об этом отряде, военврач и ее товарищи решили не тратить сил на переход через линию фронта, которая все время удаляется, а присоединиться к партизанам. И вот они разбрелись по окрестным лесам в поисках Мишки Черного.
Выслушав сообщение учителя, Михаил обратился к товарищам, спрашивая их мнение.
— По-моему, самого командира легендарного и очень большого отряда, — подчеркивая последние слова, заговорил Ефим, — пока что разоблачать не стоит. Назовемся всего лишь разведкой отряда. Познакомимся, а там видно будет.
— Работает! — одобрительно кивнул Михаил. — А как остальные считают?
— Хорошо придумано. Правильно, — ответил учитель.
— У нее там что, автомат за плечами? — спросил Михаил.
— ППШ, — ответил учитель, — и две лимонки, чтоб не сдаваться живьем в случае чего.
— Вот она какая! А ты как с нею договорился?
— Да вот махну рукой, и придет, — ответил учитель.
— Ефим, быстро костер! Чай остыл, подогрей. По нашему, степному, обычаю гостя надо сперва накормить, чаем напоить, — доставая из мешка остатки еды, говорил Михаил, — спросить, как он шел, сильно ли устал, не натер ли ноги. А уж потом о деле говорить.
На взмах руки женщина встала и быстро направилась к задымившемуся костру. И по мере ее приближения партизаны один за другим вставали, подтягивали ремни, прихорашивались.
— Что это мы как перед командиром дивизии? — иронически заметил сибиряк.
— Идет женщина! К тому же врач! — категорически, будто все этим сказано, ответил Михаил, оправляя свою гимнастерку.
Женщина подошла усталой походкой истощенного человека. На вид ей было лет за тридцать. Лицо бледное от волнения и, вероятно, от голода. Остановившись и четко приставив ногу, она отдала честь и отрекомендовалась:
— Военврач Русакова.
— Михаил Ванькаевич, — совсем не по-военному представился командир отряда. — А как ваше имя-отчество, товарищ Русакова?
