Ладно, сам позвоню.»
Санин отставил кофе, подошел к телефону и, лишь сняв трубку, заметил, что аппарат отключен.
— Елки — палки! — хлопнул он себя по лбу. — Ведь сам же вчера отключил. Забыл, крокодилина!
Услышав гудок, Николай быстро набрал Пашин номер.
— Алло, Анна Ивановна? Здравствуйте, это Коля Санин говорит, Паша дома?.. Уехал?.. Когда?.. Минут сорок назад?.. Тьфу ты… Да у меня телефон отключен был, а я сижу, жду… Значит уехал… Ну, ладно, извините. До свиданья…
В кухне Санин вооружился большущим ножом и подошел к посылке.
«Значит так, — загадал он, — если этот день действительно какой‑то особенный, тогда в посылке должно быть все самое — самое.»
Отправляя посылки, матушка всегда старалась его чем‑нибудь побаловать. Но сегодня она превзошла все ожидания Николая.
Санин разбирал посылку и удивление его было тем спокойным, легким удивлением, которое вызывается у человека не столько случившимся фактом или явлением, сколько сознанием того, что все получилось именно так, как он и предполагал.
— Кофе в зернах, — сказал он вслух, — «арабика». Вот, елки — палки, знал бы — свеженького заварил бы. Дальше, что у нас там, сгущенка? Сварим… Сухая
колбаса — недурно; брусничный джем; икра черная, м — м-м — х, чай индийский, так, так… стадом в четыре слона; тушенка говяжья… три банки; рижский бальзам, н — да… А это что? Конфеты? «Птичье молоко»?! Ну, правильно, только птичьего молока и не хватало. Теперь все встало на свои места. В общем, еще один шар в пользу Звездного Дня. Цхе…»
Санин заглянул на дно ящика и достал тетрадный лист в линейку, исписанный мелким, с детства знакомым почерком. Дважды перечитал письмо и, грустно вздохнув, положил его на стол.
Всякий раз, когда он читал письма от мамы, такие родные и нежные, в груди его что‑то сжималось и Николай чувствовал себя совсем маленьким. В такие минуты ему хотелось обнять маму, прижаться к ней и долго — долго говорить ей какие — нибуд теплые, ласковые слова, которые так быстро находят дети и, которых они, вырастая, почему‑то начинают стесняться.
До междугородной он дозвонился с первого захода. Заказ на Новгород приняли сразу, чему Санин вяло удивился, и обещали соединить в течение часа.
Съев пару бутербродов с икрой, Николай решил вскипятить чайник, после чего вскрыл банку тушенки и стал есть прямо с ножа. За этим занятием его и застал телефонный звонок. Николай бросился к аппарату. В спешке зацепил дверной косяк, взвыл, но, морщась от боли, схватил трубку.
