Он подал мне жестяную коробку с махоркой, и я принялся неумело скручивать цигарку. Однако я теперь не верил, как в детстве, что отец, если раненая рука окажется непригодной к работе, сумеет сделать новую — деревянную, рабочую, хоть он когда-то и сооружал для меня самые затейливые игрушки — то молотилку, точную модель настоящей, то ветряную мельницу с крупорушкой, которая вертела на ветру крыльями и постукивала всамделишной снастью…
Не знаю, кто внушил отцу мысль предъявить к железной дороге судебный иск о взыскании крупной денежной суммы за увечье. Помню только, что отец с самого начала относился к этой затее с усмешкой. Но мать ухватилась за нее со всей серьезностью и все время подзуживала отца искать адвоката, который согласился бы возбудить иск. Ей кто-то рассказал невероятную историю о пострадавшем при крушении поезда рыбаке, который с помощью ловкого адвоката якобы высудил у железной дороги крупную сумму денег и построил на них рыбный завод…
Слушая ее, отец только усмехался в усы…
Тем временем отца вызывали на медицинскую комиссию, долго вертели его, мяли, выслушивали, заставляли выжимать силомер и даже несколько раз подпрыгнуть, в конце концов признали потерю трудоспособности только на пятьдесят процентов. Комиссия нашла, что отцу достаточно и одной здоровой руки — с таким изъяном можно пойти и в сторожа, и в рассыльные, и в подметайлы…
Отец уверял мать, что, узнав о заключении комиссии, о к тотчас же направился в юридическую часть к адвокату. Адвокат будто бы, ознакомившись с заключением комиссии, задумался, повертел бумажку туда-сюда и глубокомысленно изрек:
— Дело это трудное, любезный. Потеря трудоспособности небольшая, но можно попытаться… Для начала есть у тебя сто целковых наличными?
В этом месте рассказа отец, по обыкновению, начинал лукаво щуриться.
— Откуда же у меня такие капиталы, господин хороший? — будто бы спросил он. — Я и в два года столько не заработаю. А в долг разве нельзя высудить?
Юрист покачал головой.
— Нет, милейший. Расходы нужны. А так дело не пойдет. Тут риск, а риск всегда требует подмазки. Всякую машину, перед тем как пускать в ход, смазывают, понял? — без обиняков сказал адвокат.
На том хлопоты отца и закончились. А пенсию ему все-таки назначили, хотя и не такую, как он рассчитывал.
Ровно через месяц после врачебной комиссии из управления дороги пришла бумажка и жиденькая пенсионная книжка. В сопроводительной за подписью начальника пенсионного отдела сообщалось, что рабочему службы пути такому-то назначена пенсия в сумме трех рублей одиннадцати копеек в месяц, которую и следует получать ежемесячно в станционной кассе.
