– О, Блю, прости меня. Пожалуйста, не порть то, что касается нас с тобой. Я люблю тебя.
Он протянул к ней руку, но она отскочила в сторону.
– Отвези меня домой. – Она стояла к нему спиной, но, когда он открыл дверцу, обернулась и встретилась с ним взглядом. – Сейчас рано, если ты поторопишься, возможно, твой отец еще не будет спать и ты сможешь похвастаться своей победой. Успокой его.
– Боже правый! Ты не понимаешь, он не имеет к этому никакого отношения. Тем более к тому, что происходит здесь. – Он хлопнул сжатой рукой по виску. – Это не имеет к нам никакого отношения, это касается только меня.
Эрика забралась на сиденье и громко захлопнула дверцу. Боу, слегка помедлив, обошел машину и уселся за руль.
– Мы никуда не поедем, пока ты не выслушаешь меня. Я не должен был ничего говорить, ни в коем случае.
– Но ты сказал, и я почему-то думаю, что ты сказал именно то, что было у тебя на уме. Ты занимался любовью с Эрикой Кэссиди, чтобы доказать ему, что он ошибается, что ты можешь получить все, что захочешь. Ты жеребец. А теперь отвези меня домой.
– Блю…
– Отвези меня домой!
Он опять грубо выругался, но почувствовал, что на глаза навернулись слезы.
– Да, Боу, это ругательство относится к тебе и к твоему отцу.
Они ехали молча, пока через десять минут не свернули на дорогу, ведущую к ее дому. Тогда Боу сделал еще попытку.
– Блю, пожалуйста, выслушай меня. Позволь мне рассказать о моих отношениях с Бертом. Есть вещи, о которых ты не знаешь.
– Я знаю, что ты воспользовался мной. Заставил меня поверить, что любишь меня, просто чтобы доказать что-то себе… и своему отцу. Ну, что же, ты сделал свое дело.
Эрика заплакала и от этих слез, которые не собиралась проливать перед ним, почувствовала себя еще более униженной. Боу взял ее за локоть, пытаясь притянуть к себе, но она вырвалась и открыла дверцу автомобиля. Она бросилась к входной двери, не остановившись даже, когда услышала, как он открыл свою дверцу, и снова окликнул ее.
Поднявшись до середины лестницы, она услышала, как Боу выехал из подъездной аллеи и с ревом понесся по улице.
– Эрика, дорогая, это ты? – донесся голос матери из верхней комнаты.
Эрика замерла на лестнице. «О Боже! – взмолилась она – Не дай им застать меня в таком виде». Она смахнула с глаз слезы, как будто это помогло бы убрать их из ее голоса.
– Да, мама, это я.
– Все в порядке?
– М-м-м, конечно. Все отлично. Я переоденусь, и мы снова пойдем…
– Мне послышалось, что Боу только что уехал, нет?
