— Конечно же, не затруднит, — пробормотал Юдин.
Виктор прошел за ним в комнату и сел на стул, на который ему указали. Комната была маленькая, но чистая, мебель старая, но в хорошем состоянии. Все то немногое, что нажито за долгие годы и бережно сохраняется.
Юдин скрылся на кухне и вернулся через некоторое время с подносом, который поставил на столик перед Виктором.
— Спасибо, что согласились меня принять, Юрий Ефимович, — произнес Виктор, наливая чай в обе кружки.
Старик только буркнул что-то в ответ.
Виктор достал диктофон.
— Вы не возражаете, если я запишу наш разговор?
Юдин пожал плечами, даже не взглянув на прибор, поэтому Виктор включил его и поставил рядом с подносом на столик.
— Из какой вы, говорите, газеты? — спросил Юдин, усаживаясь на старый диван, залатанный в нескольких местах.
— Издание «Газета», город Екатеринбург. Редактор хочет опубликовать статью, в память о том происшествии…
Юдин рассмеялся — коротко и зло:
— Происшествие! Что за дрянное определение!
Виктор сделал глоток — чай был горячий и крепкий.
— А как бы вы это назвали?
Юдин посмотрел на него, взгляд его был блестящим, не старчески мутным.
— Совершенно определенно трагедия, — ответил он. — Возможно, даже убийство. А возможно, и… что-то настолько странное, что мы даже назвать не в состоянии.
— Что вы имеете в виду?
Юдин лишь бросил на Виктора цепкий взгляд — такой неожиданно молодой для его морщинистого лица. У него было почти пятьдесят лет, чтобы тысячи раз обдумать произошедшее той ночью, и Виктор мог только догадываться, какие мысли мучили его все это время.
Юдин поднес чашку ко рту — рука еле заметно дрожала, — сделал глоток.
— А вы что знаете о перевале Дятлова?
Виктор решил рассказать все начистоту:
— Мало что, должен признаться. Только самое основное. На самом деле до сегодняшнего утра, когда редактор дал мне задание, я даже не слышал об этом.
Юдин усмехнулся и кивнул:
— Понятное дело. У каждого свои проблемы, о которых голова болит… Куда страна катится, куда мир движется… В каком-то отношении все лучше, чем было раньше, в каком-то хуже. Никогда не было такой неопределенности, как сейчас, правда? Во время холодной войны мы по крайней мере знали врагов в лицо, потому что нам говорили о них… Даже если кое-кто сомневался, правда ли это…
Виктор молча слушал. Иногда люди начинают издалека — если их резко оборвать и попытаться подтолкнуть к сути, они могут обидеться и замкнуться. Поэтому он лишь терпеливо покивал в знак согласия.
