— Послушай, Рейвен, надо поговорить, — прохрипел он. — Давай отойдем.
Молодые люди отвернулись, и Барри пробормотал:
— Сэнди, прямо не знаю, как тебе и сказать.
— Все в порядке, Уинник. Я вижу, она не красавица, но раз я обещал…
— Нет! — резко оборвал приятель. — Ты не понял.
— А что тогда?
— Она не хочет с тобой идти.
— Как это?
— Понимаешь, я ей наговорил, что ты дивный парень, и все такое… Но Марджи отказывается. Она хочет, чтобы я вызвал дублирующий состав.
— Ты это о чем?
— Я подстраховался. Договорился на всякий случай с Роджером Ингерсолом. Он сидит на телефоне.
— Что? — не выдержал Сэнди. — Ингерсол?
Ему стало нестерпимо больно и обидно.
— Рейвен, ну пожалуйста, — взмолился Барри. — Я должен использовать этот шанс. Будь человеком, выйди из игры. Сходи в кино, что ли. Я тебе дам на билет.
Сэнди зло взглянул на Марджи и подумал: «Ах ты, дрянь! Бессердечная маленькая дрянь! Я что, такой противный? Выходит, что так».
— Хорошо, Уинник, — пробурчал он, чуть не плача. — Я ухожу.
Печально он побрел в ночь, оплакивая безвременную кончину внезапно обретенной уверенности в себе.
Ночью в его дверь постучали. Стучали громко и как-то судорожно. Сэнди открыл. Перед ним стоял Барри, похожий на бешеный огурец.
— Пришел сказать, что все в порядке, старик. Все прошло «на ура». Ингерсол приехал, Рамона дала. Роджер, конечно, хвалится, что дошел с Марджи аж до третьей стадии, но думаю, врет. Я просто хотел сказать тебе, чтоб не волновался.
— Хорошо, Барри. Спасибо, что сказал.
Сэнди закрыл дверь. Барри пробормотал:
— Да, Рейвен. Спасибо тебе, что понял.
«А вот это ты брось, Барри, — с горечью подумал Сэнди. — Ни черта я не понял».
За четыре года, прошедших с его назначения завлабом, Адам Куперсмит стал, фигурально выражаясь, отцом без малого двух сотен детей. Он лечил женщин с привычными выкидышами по своей методике, применяя большие дозы природного прогестерона, и ста семидесяти четырем таким больным удалось родить нормальных, выношенных детей.
Некоторые из счастливых пар даже начали приписывать Адаму чудодейственные способности. Многие женщины в него так уверовали, что и слышать не желали о том, чтобы в последующие беременности наблюдаться у другого доктора.
Коллеги регулярно направляли к Адаму своих «безнадежных» больных. В таких случаях он назначал серию лабораторных исследований, прежде всего собственного изобретения, чтобы установить, не вырабатываются ли в организме женщины эмбриотоксины.
