Тот отряхнулся и безучастно сказал:
— Су ек.
Всем и без переводчика было ясно, что «воды нет». «Екто ек, — передразнил Кабула Быба, — а почему ты не полез до самого дна? Чуть опустился, и давай веревку дергать, чтоб тащили наверх?» — «Воздух плохой, можно задохнуться. Если ты такой смелый, сам полезай», — ответил Кабул.
Быба тут же принялся сбрасывать с себя гимнастерку, отдал поясной ремень и документы, всякую карманную мелочь стоявшему тут же командиру дивизиона Самохвалову, а Масленников исподволь окинул взглядом свое, расположившееся вокруг колодца в некотором отдалении истомленное зноем и жаждой войско: исхудавшие, почерневшие от зноя и ветра лица, налитые кровью глаза, потрескавшиеся кровоточащие губы. Лошади стояли, опустев головы под палящими лучами солнца, раскрывая от жажды пасти, высунув набок черные вспухшие языки. Его собственный Пират смотрел такими печальными глазами в лицо, тянулся сухими губами к фляге, что командир полка не выдержал, отвел взгляд.
Быба уже обвязывал себя веревкой, усаживался на перекладину.
— Су ек, бу майды, — снова сказал проводник:
— Воды нет и не будет, — перевел Быба. — К вечеру, старина, будешь пить из этого колодца чистую «су».
— Я тридцать лет вожу караваны в пустыне, — с достоинством сказал Кабул, — не знаю случая, чтобы колодец отрыли за три дня. Надо восемь дней — десять человек.
— Это вам надо восемь дней, а нам надо скорей, восемь часов, — уже спускаясь в колодец, парировал Быба. — Знаешь, как наш любимый вождь сказал? Нет таких трудностей! Вот мы и оправдаем его слова!
— Скажи, Кабул, — спросил Масленников. — Что легче, этот колодец откопать или новый вырыть?
Старик подумал и сказал:
— Этот скорей…
На лицах проводников унылое равнодушие, никто не верит в успех дела. От ближайшей рощицы саксаула донесся возглас:
— Врача!
Распоряжения отдавать не надо: там уже хлопочет Хорст с лекпомами… А ведь еще не только в бой не вступали, до противника не дошли.
— Самохвалов, — вызвал он командира дивизиона, — что там с колодцем?
— Товарищ командир полка, — официально доложил Самохвалов. — Первый взвод организовал ударную бригаду. Быба спустился на дно колодца, прислал записку: «На дне колодца два дохлых верблюда. Воды кет, но считаю, отрыть можно».
Как раз в это время с помощью веревки и тягла, в виде верблюда, бойцы вытащили из отверстия колодца дохлого собрата «корабля пустыни». Вокруг распространился ужасающий смрад.
«Не задохнулся бы там Быба», — невольно подумал Масленников. Но тут второй верблюд, едва показавшись из отверстия, стянутый веревкой, переброшенной через укрепленный поперек ствол саксаула, лопнул над колодцем. Смрад стал нестерпимым.
