Хорст читал еще объявления устной газеты о том, как радист Осипов улетел в эфир, а винтовку забыл на грешной земле в поселке Полторацком. Пришлось старшине брать эту винтовку, а бойцу-радисту сделать внушение: «Нельзя, товарищ Осипов, менять на полеты в эфир боевую технику, из которой ты должен уничтожать классового врага!..»
Слушая выступления командира и бойцов, врача отряда Хорста, Масленников думал об одном: как обеспечить отряд водой перед боем. И едва ли он думал о том, что не пройдет и десяти лет, как ему придется возглавить не полк и не бригаду, а дивизию, армию, фронт и насмерть биться в сражениях огромного масштаба с тем самым германским фашизмом, о котором говорил сейчас на митинге в пустыне помполит Масько. Все его мысли были направлены на одно, такое незаметное в обычной повседневности и такое необходимое для самой жизни вещество, как вода.
После митинга, так и не дождавшись караванов, выехали в направлении колодца Бал-Кую. Положение резко изменилось: Классовский напал на след банды, а это значило, каждый час может начаться бой, и еще это означало, что проблема обеспечения водой с каждым часом становилась все катастрофичнее.
Из отверстия колодца с таким обнадеживающим названием, как «медовый», подозрительно несло зловонием, доносилось приглушенное покашливание спустившегося туда старшины проводников Кабула. Дернув за веревку, он дал сигнал поднимать его наверх, хотя спустился всего на какой-то десяток метров, и очередной погонщик, как бойцы в шутку называли верблюдовожатых — «верблюжий шофер», погнал «тягло» от колодца.
Сначала в черной дыре, над которой кто-то еще в давние времена положил на козлах толстый ствол саксаула, показалась тюбетейка, ловко сидевшая на вытянутой вверх седой голове Кабула (папаху-тельпек Кабул предусмотрительно снял перед тем, как спускаться в колодец), затем и сам знаменитый проводник, «король песков».
Стоявшие поблизости красноармейцы бросились, чтобы помочь старику выбраться на поверхность (Бы- ба удерживал другой конец веревки, подстраховывал его), но проводник с неподдельным ужасом замахал руками, давая понять, чтобы все отошли подальше. Тик совсем перекосил его лицо.
С помощью переводчика Масленников понял: проводник боится, что старый колодец, который несколько лет никто не ремонтировал, обвалится и похоронит его на сорокаметровой глубине вместе с кизиласкерами.
— Отойдите от колодца, — скомандовал Масленников, и сам помог Кабулу встать на ноги.
