Он повернулся к Курию.
— Ты, Курий, научил нас приему уклонения. Он поможет скрыть наш маневр. Нужно, чтобы долгое безуспешное преследование, удары, нанесенные в пустоту, измотали римлян. Тогда и только тогда мы атакуем их, но не с фронта, а с флангов и тыла.
— Ты сражаешься не как галл! — возмутился Крикс.
— Я фракиец, — ответил Спартак, пристально глядя на галла, который переминался с ноги на ногу.
Затем Спартак отвернулся и пошел прочь, и все последовали за ним.
Мы поднялись на склоны Везувия, удалившись от дорог, по которым следовала римская армия.
Время от времени ветер доносил рокот барабанов и пронзительные звуки флейт.
Мы узнавали место их нового привала по пыли, которая поднималась над долиной, и по кострам, которые ночью горели в центре и по краям лагеря.
Привалы римлян становились все более продолжительными, будто уже через несколько дней бесплодной охоты усталость и досада вытеснили из душ римлян ненависть, решимость и боевой пыл.
Однажды ночью наши дозорные вернулись, толкая перед собой двух молодых солдат, которых нашли на равнине. Они поймали их, те и не пытались ни сопротивляться, ни бежать. На их лицах были страх и невинность.
Они напомнили мне Скорпа и Алкея, хотя их лица были более грубы. Но я знал, как облагородить их, и наслаждался бы, лаская их выпуклые мускулы и коротко остриженные волосы.
Крикс сказал, что это шпионы и их следует немедленно убить. Собравшиеся вокруг гладиаторы кричали, что нужно заставить их драться друг с другом. Победителю, возможно, сохранят жизнь. Раздавались взрывы хохота.
Я предложил выкупить их жизни у пастухов. Мне стали угрожать, обвинять в том, что я веду себя как хозяева, которых они мечтали стереть с лица земли. Я думал, что меня забросают камнями.
Тогда вперед вышел Спартак и посмотрел на пленников: их руки и ноги были связаны, и стянуты веревкой, обмотанной вокруг шеи.
Он стал расспрашивать их.
Это были крестьяне из Цизальпийской Галлии. У них отобрали землю, и они поступили на военную службу, потому что нужно было чем-то набивать желудок. А потом они увидели тела своих товарищей, которые ушли с легатом Фурием. Видели казнь двух молодых рабов. Я знал, что речь идет о Скорпе и Алкее.
Галлы испугались. Претор Коссиний грозил своим воинам страшными наказаниями. Никто не выжил бы после сотни ударов бичом, и они сбежали, воспользовавшись беспорядком, вызванным отъездом претора Коссиния в Салины, расположенные на морском берегу между Помпеями и Геркуланом и знаменитые своими лечебными ваннами. Легаты и центурионы пытались отговорить претора, но Коссиний собрал отряд, велел погрузить необходимые вещи на две повозки и тронулся в путь. Двое молодых новобранцев подумали, что в суматохе их бегства никто не заметит.
