— Почему же — скажу? Конечно — не обо всём. Вы ведь, Геннадий Ильич, понимаете, что большинство из спрошенного вами — коммерческая тайна? В сохранении которой заинтересованы многие серьёзные люди?
На слове "серьёзные" Пушкарёв сделал еле заметное ударение — то ли по привычке, то ли давая понять Брызгалову, что в тонкости бутовского бизнеса не следует вникать особенно глубоко.
— И ещё, Геннадий Ильич, подозревать-то я подозреваю, но доказательств у меня, естественно, никаких. Так что, если ошибусь, в клевете меня после не упрекайте… Институтский товарищ Бутова — Андрей Яновский — вот к кому стоит присмотреться. И не просто друг — компаньон. Был им, вернее, до осени девяносто восьмого. Компьютерщик экстракласса. Даже лучше самого Игоря Олеговича. Но как бизнесмен — ноль. До того, как бутовские дела пошли под гору, он у них в фирме, будучи, в сущности, на подхвате, получал очень приличные деньги. Такие, что приобрёл участочек в Дубках. Скромный, конечно, всего-то 15 соток на неудобьях, но ведь — в Дубках! И флигелёк поставил. Разумеется, не ахти какой — то ли четырёх, то ли пяти-комнатный — но опять-таки: газ, вода, центральное отопление, канализация, городской телефонный номер — всё путём!
Заговорив о недвижимости Яновского, Фёдор Степанович мало-помалу воодушевился, отошёл в сторону от сути дела, но скоро вернулся к предмету разговора.
— А когда случился скандал, то Бутов был вынужден отказаться от бесполезного компаньона и предложил своему другу ставку рядового компьютерщика: долларов, кажется, двести пятьдесят. Яновский тогда жутко обиделся, ушёл из фирмы — и с тех пор на вольных хлебах. Компьютерщик его класса без куска хлеба с маслом не останется. Тем более — знакомый с бизнесом. Поссорился он тогда с Игорем Олеговичем крепко — месяца два, наверно, они друг с другом не разговаривали. Потом помирились — всё-таки старая дружба — но, конечно, уже не то.
— Фёдор Степанович, я пока в вашем рассказе ничего такого, что заставило бы Яновского подозревать больше других, не вижу. Ну, случилась размолвка, ну, лишился он тёплого местечка, но ведь не так — ни с того ни с сего. Он же не мальчик, должен был понимать, что Игоря Олеговича позарез припёрло. И потом — когда это случилось? Два года тому назад. Нет, чтобы два года держать зло — нужна не такая обида.
— Погодите, Геннадий Ильич, погодите. Это пока вступление. Главное — Алла Анатольевна.
— Что, ещё один любовный треугольник?
