— Вот именно! — мотнула она головой… — Не знаешь! Так и скажи!
— Послушай, — я пытался затормозить ее. — Вот я вчера сидел на работе и вдруг так ясно увидел одну вещь… Ну, не важно, что там технически, но просто: вдруг увидел! Она просто сама в глаза лезла… наверное, не первый день, а я ее не видел. Смотрел и не видел, а вчера увидел… знаешь…
— Это ты хочешь сказать, что я тебе в глаза лезу, а ты меня не видишь! — так вывернуть уметь надо! — Понятно! — и она стала срочно все закидывать в свою сумочку со стола. Мы никогда с ней не ссорились, и я не знал, как это бывает… — Так, — она меня заранее остановила ладошкой в воздухе между нами, — только не целуй меня! Когда увидишь — позвони!..
— А я хотел посоветоваться с тобой! — тихо прогнусил я. — Может, это что-то стоящее, ты же патентный бог! — тут она вдруг вернулась от двери и встала передо мной, а когда я поднял глаза: по ее щекам катились слёзы, без шумового сопровождения, руки опущены, сумка такая черная полумесяцем на длинном ремешке на пол опустилась, и я будто увидел ее, и не знаю зачем, сам носом хлюпнул…
Конечно, она осталась, и мы говорили всю ночь. До утра. Тогда она позвонила на работу, что ей надо в ВИНИТИ, а я — что заболел — ехать мне было некуда… так получалось, что куда бы я ни поехал, все везде друг друга знали и друг с другом рано или поздно делились новостями. Вот и выходило, что все тайное становится явным. Поэтому мы и остались у Люськиной подружки, а она жила уже несколько дней у больной матери… и проговорили до вечера… начали с того, что всегда кому-то везет, потому что у кого-то невезение… У Надьки мать заболела, поэтому они с мужем у нее дежурят, а нам досталась однокомнатная квартира, о какой только мечтать: с ванной нормальной, а не сидячей, и кухня семь метров… и Люська мне долго и подробно рассказывала, почему она живет у тетки, а мать в старом сталинском доме с новым мужем… Ее отец вернулся из лагеря реабилитированный, когда вождь умер, но с новой женой… он с ней там познакомился… у этой новой был муж на свободе, но тоже с новой женой… новая появилась, пока первая сидела и с Люськиным отцом сошлась… и все начали сразу разводиться и пережениваться: ее мать и отец, и та женщина… А Люська еще несовершеннолетняя была, и места ей ни там, ни тут не нашлось. Вот поэтому она у тетки, которой, конечно, благодарна, но жить с ней невыносимо, потому что она каждую ночь мотается по квартире, топает: ждет, что за ней придут… ждет с тех пор, как мужа забрали… а он не вернулся… и характер у нее, несмотря ни на что, остался совершенно коммунистический, фанатично прямолинейный, революционный и с ее, Люськиным, несовместимый…
