Беллмур. Никогда не поздно? Человеку такого почтенного возраста уместней было бы сказать "никогда не рано".
Хартуэлл. Однако именно вы, юные, пылкие, дерзкие греховодники, нередко поддаетесь ему слишком поздно. Намерения у вас предосудительные, но осуществление их не доставляет вам никакого удовольствия. Ей-богу, вы так падки на искушение, что избавляете дьявола от труда искушать вас. Вы не заглатываете крючок, который сами же наживили, не потому, что осторожны, а потому, что, наживляя его, уже успели пресытиться ловлей: приманка, которую вы считали средством возбуждения аппетита, вывертывает ваш слабый желудок. Ваша любовь, как две капли воды, похожа на вашу храбрость, которую вы на первых порах стараетесь выказать при каждом удобном случае; но уже через год-другой, утратив боеспособность или оружие, вы умеряете свой пыл, и грозный клинок, раньше столь часто обнажавшийся вами, обречен навсегда ржаветь в ножнах.
Беллмур. Ей-богу, ты - старый распутник удивительно хороших правил. Вдохновляй нас, молодых, и дальше - с годами, может быть, мы сравняемся с тобой в порочности.
Хартуэлл. Я хочу, чтобы каждый был тем, чем силится выглядеть. Пусть распутник, не уподобляясь Вейнлаву, распутничает, а не целует страстно комнатную собачку, когда ему противно сорвать поцелуй с губ ее хозяйки.
Беллмур. Что ж, бывает и так, если собачка пахнет приятней, потому что ведет себя чистоплотней. Впрочем, не ополчайся на маленькие уловки такого рода, Джордж; ими нередко завоевывают женщин. Кто откажется поцеловать комнатную собачку, если это преддверие к устам хозяйки?
Шарпер. Или в жаркий день упустит случай обмахнуть даму веером, если это сулит возможность согреть ее в объятьях, когда она озябнет?
Беллмур. Или, на худой конец, почитать ей пиесу, хотя она обязательно прервет тебя на самом остроумном месте, а засмеется не раньше, чем смешное останется позади? В предвкушении награды можно стерпеть даже это.
Картуэлл. Не спорю, состоя при женщинах, вы, ослы, несете и более тяжкое бремя: вам вменяется в обязанность наряжаться, танцевать, петь, вздыхать, хныкать, сочинять стихи, льстить, лгать, улыбаться, раболепствовать и вдобавок делать самую непосильную работу - любить.
Беллмур. Глупец! По-твоему, любить - непосильный труд?
Хартуэлл. Разве нет? Домогаться любви, преодолевая такие препятствия, это все равно что унаследовать обремененное долгами поместье, которое, даже тогда, когда их выплатишь, даст тебе один доход - право пахать землю своими руками и поливать собственным потом.
