горячую и влажную. А когда улыбающийся Хорек подходит ближе, и я вижу набухший, выпирающий бугорок на ширинке его джинсов, то между ног у меня моментально становится уже не влажно, а мокро. И по ухмылке Хорька я вижу, что он это знает — вообще-то он уже просто видит это, и на меня накатывает жуткая, невыносимая злоба, родившаяся в горле и медленно ползущая вниз — к груди, к животу и к тому, на что уставился ухмыляющийся Хорек и стоящий чуть подальше нервно облизывающийся
(в предвкушении?.. Или от страха, что не достанется?..)
плоскомордый ублюдок.
Злоба, добравшись до матки вдруг физически распирает ее и… Выплескивается во влагалище, где начинает… О, Господи! Это уже не злоба, не… Не просто какое-то ощущение, не эмоция, а… Во мне, там, что-то растет! Растет, рвется наружу, и сейчас оно…
Я приподымаю голову и скашиваю расширившиеся от ужаса, едва не выпрыгивающие из орбит глаза на свой голый живот, на треугольник рыжих волос и ниже… Резкая боль рвет меня там изнутри, из распахнутых ног на красный песок выплескивается густая струйка темно-красной крови и моментально уходит в этот песок, сливается с ним, всасывается в него, становясь этим самым песком, а вслед за ней из выворачивающегося от боли наизнанку влагалища
(я инстинктивно работаю мышцами живота, как меня давным-давно, тыщу лет назад, в какой-то другой жизни учили перед родами…)
каким-то винтообразным движением выныривает… Вырывается… Вылетает…
Черная скользкая тварь в четверть метра длиной и сантиметров десяти в диаметре,
(Господи!.. Как она могла там поместиться!.. Она же порвала мне там все, и я сейчас сдохну!..)
похожая на какую-то отвратительную рыбину… Нет! На тупорылую пиявку!
«Пиявка» стремительно скользит к застывшим в шоке Хорьку и Плоскомордому. До них самое больше метров пять, и «пиявка» одолевает это расстояние очень быстро,
(она не извивается, двигаясь вперед, словно у нее там внизу какие-то… плавники или… Лапки!..)
только еще быстрее, намного быстрее она…
РАСТЕТ!!.
И когда поседевший за несколько секунд Хорек раскрывает рот в беззвучном крике, свое тупое рыло к нему задирает огромная, в человеческий охват, черная гадина, чей другой конец
(хвост?.. Или что там бывает у таких…)
шевелится всего в нескольких сантиметрах от моих раскинутых ног.
Гадина распахивает свою па… Нет, это не пасть, просто ее удлиненное тупое рыло распахивается в обе стороны, как створки шкафа, она издает резкий, отвратительно верещащий вопль, тут же перешедший в
