Рассказ о любви | страница 4

— Алло!

Ее голос. Таня сняла трубку сразу. Значит, только что, минуту назад, была у телефона.

— Алло!

«Таня, — хотел он сказать. — Танечка! Это я, Калашников. Давай не будем молчать. Давай скажем друг другу…»

— Алло!

И он повесил трубку.

Гудочки невесело запищали. В их тонком писке Калашников услышал упрек. И он нажал на рычажки.

15-45-44. Уже не заглядывая в журнал, Калашников крутил диск.

И опять с первого гудка Таня сняла трубку.

— Алло! Вы меня слышите?..

«Да-да, — кричал про себя Калашников. — Слышу! Таня!»

— Говорите!..

Он открыл рот, хотел сказать: «Таня!» Но что-то не дало ему это сказать, и он зло бросил трубку.

Калашников сидел около телефонного столика и непонимающе смотрел в журнал. Раздался звонок. Калашников с какой-то даже радостью рванул трубку.

— Позовите, пожалуйста, Сашу.

— Да, это я.

— Саша, видишь ли, куда-то пропал классный журнал. Я уже многих ребят обзвонила. Ты не знаешь?

— Нет, Вера Павловна. Я не знаю.

— Ты можешь мне дать чей-нибудь телефон? Я еще хочу позвонить.

— 15-45-44, — сказал Калашников.

…Класс гудел. Серьезная опасность нависла над классом. Журнал. Классный журнал. Его не было. Он исчез. Его тщетно искали по всей школе. Весь день. И после уроков.

9 «б» остался в кабинете химии. На чрезвычайное собрание. Повестка дня — злополучный журнал.

Вера Павловна восстанавливала картину.

— Последний раз я видела журнал вчера в конце дня, а просматривала его в учительской. Потом кто-то, кажется, Голубицкая, да, позвала меня к телефону. Как выяснилось, случилось недоразумение — мне никто не звонил. И вот, когда я вернулась из канцелярии…

Что было дальше, гораздо подробнее мог бы рассказать Калашников. Но он молчал.

— Взял, наверное, кто-то. Ума не приложу…

Калашников сидел злой. План незаметного возвращения журнала сорвался. Незамеченным это бы не прошло. В коричневом портфеле Калашникова со стертыми медными застежками лежал тот самый журнал, к месту нахождения которого не могла приложить ума Вера Павловна. А с нею и весь класс.

— Послушай, Голубицкая, ты не вспомнишь, кто тебя попросил позвать меня к телефону?

— Кто? — красивая Люда Голубицкая, приподнялась с последней парты. — Калашников, кажется.

— Это так, Калашников?

— Да, — Калашников улыбнулся. — Это так.

И вынул из портфеля журнал.

Вера Павловна ахнула и развела руками. И весь класс ахнул.

Возвращенный журнал между тем нисколько не походил на журнал прежний. По крайней мер, снаружи.

Тот, вчерашний, мирно стоявший на полочке, был обернут в серую бумагу.