— Второй этаж чист, спускаюсь вниз.
— Принято, — ответил я.
Бекас связал нашему пленному руки за спиной пластиковыми
стяжками и вывел его наружу. Мы прошлись по комнатам, делая контрольные выстрелы.
— Фагот, займись разминированием заложников, —
поручил я.
— Есть, уже на пути, — ответил Фагот.
— Глеб, вам надо будет заняться людьми, как только
входы будут разминированы, — продолжил я говорить в микрофон.
— Есть, — почему-то, по-военному ответил Микульский.
Я вышел на улицу и полной грудью вдохнул воздух.
После дыма и пороховой гари помещения, которое мы только что разгромили, воздух
был опьяняюще свеж. Туман начал рассеиваться и в разрывах его можно было видеть
небо. Большие яркие звёзды мирно мерцали на небосклоне, мало беспокоясь тем, что
происходило внизу.
Я устроил перекличку. Убедившись, что все живы
и невредимы, сел на траву под стену ближайшего дома. Всё хорошо. Задание выполнено,
всё прошло, как планировалось, потерь нет, заложники освобождены. Микульский—молодец!
На меня стала наваливаться усталость. Так бывает, когда дело сделано и можно немного
расслабиться. Что-то ещё . . . Озадачивало, что главаря среди трупов не было. Не
мог же он стоять на часах—не по чину! Да и мои бойцы дали бы знать, если бы ухайдокали
его. Значит, не всё сделали . . .
Вышедшие из здания женщины представляли собой жалкое
зрелище. Ободранные и в синяках они смотрели на всех затравленно, не зная чего ожидать.
Смотреть на них без боли было нельзя.
Я поднялся с земли и двинулся по направлению к
ангару. Из его широко распахнутых дверей выходили испуганные люди. Они косились
на убитых бандитов, лежащих неподалёку, переводили взгляды на нас, ожидая неприятностей.
Так бывает. Люди, хотя и ненавидящие своих мучителей, всё же попривыкли к ним, а
тут появились другие с не слишком добрыми лицами. Микульский тихо говорил с ними,
объясняя, что произошло, что они свободны и в безопасности, что мы—друзья, пришедшие
им на помощь.
Похоже, что радостной встречи с цветами не будет,
что вполне понятно — они ещё в шоке. К тому же, для них люди с оружием на настоящий
момент мало чем отличались от боевиков. Ладно, оставим публику на попечение местного
специалиста, их земляка Пана Директора. Лучшее, что мы могли сейчас сделать — это
уйти отсюда.
Я повернулся к моим бойцам и указательным пальцем
покрутил в воздухе, показывая им, что мы сворачиваемся.
Из ангара вышел пожилой мужчина и, приблизившись
к Микульскому, обнял его. Они начали говорить, мужчина стал размахивать руками,
что-то обьясняя. Профессор ещё раз кивнул головой и, повернувшись, быстро подошёл
ко мне.
