— Часовые уже дремлют, — доложил Микульский.
Это был ещё один из его трюков, о котором он только
упомянул на тренировках.
Теперь настал наш черёд. Мы бесшумно стали подкрадываться
к дверям. Скрытые туманом, мы бесшумно подошли к зданию. Я занял позицию справа
от двери, сзади меня стояли ещё двое бойцов. У самой двери замер Дуплет, готовый
распахнуть для нас дверь.
Профессор должен был поколдовать с замком двери
и открыть его. С противоположной стороны притаилась другая группа из четырёх человек.
Под окнами сидели ребята, готовые бросить свето-звуковые, или, как мы их называли,
музыкальные гранаты внутрь помещения через окна. Остальные изготовились придти на
помощь, когда потребуется.
Я повернул голову к Микульскому, залегшему за углом
ближайшего дома. Он поднял руку в знак того, что всё готово и дверь для нас открыта.
Я, дождался доклада о том, что на втором этаже чисто, взглянул на циферблат часов,
оставалось восемнадцать секунд до начала радиопереклички, и подалал сигнал к штурму
в микрофон:
— Начали!
Тут же призрачные фигуры бойцов выпрямились и вбросили
гранаты внутрь помещения. Пригнувшись, они тут же заспешили прочь. Сделав бешеный
бросок, они залегли на земле. Я считал про себя: "Раз-и, два-и, три-и . . ."
Прогремели взрывы.
Дуплет распахнул дверь. Я нырнул в образовавшийся
проём влево наискосок, поливая из своего ВСК две присевшие в углу фигуры. Следом
за мной в здание ворвались остальные, выискивая и поражая мишени, какие могли найти.
Всё было кончено в считаные секунды. Мы рванули по коридору дальше в следующие четыре
комнаты.
Мы двигались из комнаты в комнату, зачищая пространство.
В первой—никого, то была лаборатория.
Вторая. Один бандит еле продрал глаза, но тут же
навсегда их закрыл. Двое других так и не успели вскочить со своих кроватей. Из последней
комнаты сквозь двери по нам уже садили из автомата. Я дал знак Дуплету и Фрукту,
чтобы занялись проблемой.
Мы с Бекасом ворвались в третью из комнатушек на
первом этаже. В комнате было двое. Один боевик пытался открыть огонь по нам из своего
автомата. Он был одет только в штаны. Его босые ноги были широко расставлены, трясущимися
пальцами он уже снял автомат с предохранителя. Бекас срезал его попытки выстрелом
в голову. У меня на прицеле был другой. Свой автомат он бросил на пол и застыл,
положив руки на затылок. В его всё ещё сонных глазах застыла готовность сотрудничать.
В соседней комнате громыхнул взрыв, затем наступила
тишина. Всё было кончено. Наверху послышался неясный шум, и с лестницы, ведущей
на второй этаж, выпала фигура боевика и растянулась на полу. Это Коршун сработал.
В наушнике раздался его голос:
