Еще у Арины рецидивирующий дерматит, переходящий в экзему. Найти действующие аллергены и подобрать диету так и не получилось. Одни и те же продукты то дают реакцию, то не дают. Но если бы только это! Девочка регулярно обгрызает до мяса ногти так, что игра на пианино причиняет ей боль. Кроме того, у Арины бывают разнообразные тики, ночные страхи и иногда даже ночной энурез. К сожалению, с годами все эти симптомы, пожалуй, усилились. До школы был только дерматит, все остальное присоединилось в последние два года.
Невропатолог, к которому обратились год назад, прописал таблетки. С таблетками симптомы поутихли, но сама девочка стала такой вялой и «неинтересной», что на семейном совете было принято решение от них отказаться. Арина это решение активно поддержала. «Это была уже как бы не совсем я, — объяснила она мне. — Я, конечно, тогда глазами не моргала и ногти почти не грызла, но вообще-то тоже страшно — кто это там внутри меня поселился?!»
Потом поставили «модный» диагноз про смещение куда-то каких-то позвонков и нарушение кровообращения. Стоит заметить, что последние три-четыре года с этим диагнозом ко мне приходят все больше пациентов. А прежде, когда методика анализа кровотока не была так распространена, — этого диагноза вообще не ставили. Пробовали лечиться у остеопата. Потратили массу денег — симптомы почти не изменились. Арина очень переживала: «Лучше бы эти деньги на что-нибудь другое потратили — полезное. Собаку бы купили, что ли… А остеопат неприятный — у него руки, как корни». На смену остеопату пришел гомеопат. Аккуратная Арина быстро приучилась глотать горошки по часам между своими многообразными занятиями. Симптомы вежливо «сделали книксен» перед древней наукой гомеопатией, а потом вернулись на свое место.
Два раза Арина ходила к детскому психоаналитику. «Извините, папа и мама, но — нет!» — спокойно объявила она свое решение. Папа и мама не настаивали. «Я не знаю, конечно, — вспоминала Арина у меня в кабинете. — Может быть, их специально так учат… Но она мне такие вопросы задавала, что я подумала: у нее самой-то все в жизни в порядке?» — «А что бы могло ей помочь, по-твоему?» — спросила я на всякий случай. — «Пусть бы музыку послушала, на этюды на речку съездила. И еще щенка пусть заведет…» — без малейшей запинки ответила девочка.
Что же дальше?
Никаких сомнений с диагнозом не возникало ни у меня, ни у других специалистов. Невроз — это всегда, как правило, перешедший в соматику внутренний конфликт. Но где здесь конфликт?
