И последняя строчка:
«Мне повезло! Прости и спасибо за все!»
— Угу, — сказала я и замолчала, глядя на ковровый узор. Я несентиментальна, но подобные откровения как-то предрасполагают к паузе.
Молчание нарушила сама Мария Михайловна:
— Я уже говорила, что много думала над тем, как строить отношения с сыном. Читала много книг. Конечно, было бы намного легче, если бы родилась девочка. Но Саша с самого рождения был так похож на Вадима… Тот же взгляд исподлобья и немного наискосок, морщина между бровями, движения, интонации… Вадим тоже был очень крупным, статным… Мне казалось, что у меня все получится. Вы знаете, у нас совсем не было этих проблем, которые описываются в книжках, — истерик, упрямства. Я всегда могла с ним договориться, он всегда все понимал. И со школой у Саши всегда все было нормально, на работе коллеги просто плачут от всех этих проблем, особенно у кого мальчики, а я их жалела, а про себя думала: кого бы поблагодарить? Я ведь атеистка. Благодарила Вадима — он был очень крупным ученым, интеллектуалом, и у Саши по шахматам разряд…
— Мария Михайловна, — я мягко прервала ее, — так что же произошло у вас с Сашей в последнее время?
— Я сама ничего не могу понять. Вроде бы ничего не произошло. Но…
— Но?
— Он… как будто чуть отстранился от меня. Иногда я не улавливаю его настроения, не понимаю, чем он раздражен, чего хочет. А он как будто не слышит меня. Разумеется, это не всегда…
— Мария Михайловна! — со вздохом облегчения воскликнула я. — Так это же все совершенно нормально!
И из-за такой вот ерунды эта достойная, умная женщина собирается в клинику неврозов! Поистине — «трагедия русской интеллигенции»!
— Саше 15 лет. В этом возрасте отдаление подростка от родителей совершенно естественная вещь. Странно было бы, если бы этого не происходило. Смена настроений и как бы «уход в себя», когда подросток не реагирует на внешние раздражители и вроде бы не слышит вас, — это тоже нормально. В эти моменты он прислушивается к себе, к тому, что происходит с его личностью, его организмом. Он должен познать и принять нового себя, Сашу-взрослого, который приходит на смену Саше-ребенку. Он нервничает и боится, потому что не все в этом новом Саше ему понятно, не все его устраивает. И с вами он тоже посоветоваться не может, потому что превращается-то он в мужчину, а не в женщину. Поэтому усиливается отчуждение. Понимаете?
По моим расчетам, в этом месте Мария Михайловна должна была облегченно вздохнуть, расправить плечи и спросить радостно:
