Она покраснела.
— Очень почетно быть графом Доринкортом, милорд. Но я прежде всего хочу, чтобы он всегда был добр, справедлив и честен, как его отец.
— А не как дед? — заметил иронически граф.
— Я не имею чести знать его деда, но я знаю, что мой мальчик считает вас… — она внезапно запнулась, затем спокойно посмотрела на него и прибавила: — Я знаю, что Седрик вас любит.
— А любил бы он меня, если бы знал, отчего я не разрешаю вам приезжать в замок? — сухо спросил граф.
— Я думаю, нет, — отвечала миссис Эррол. — Потому я и не хотела, чтобы он это знал.
— Похвально, — произнес граф, — не всякая женщина так бы поступила.
Он стал ходить взад и вперед по комнате, дергая сильнее, чем обычно, усы.
— Да, он меня любит, — говорил старик, — и я его тоже. До сих пор я никого не любил, а его люблю. Он мне понравился с первой минуты. Я стар, жизнь мне надоела, а в нем я вижу смысл жизни, горжусь им, и мне отрадно было думать, что он с достоинством займет мое место.
Граф остановился перед миссис Эррол.
— Я в горе… большом горе! — Голос гордого графа дрожал. На мгновение миссис Эррол показалось, что в его суровых глазах стояли слезы. — Наверно, поэтому я и приехал к вам, — продолжал граф. — Я вас ненавидел, ревновал вас. Это ужасное дело все изменило. После свидания с той особой, которая уверяет, что она жена моего старшего сына, я ищу в вас утешения. Я старый дурак, я виноват перед вами… Вы очень похожи на мальчика, а он моя первая радость в жизни… Я очень несчастен и пришел к вам, потому что мальчик похож на вас и я люблю его. Ради него будьте добры ко мне, если можете.
Голос его был, как всегда, суров, но старик, видимо, был убит, и миссис Эррол стало его жаль. Она подвинула кресло и сказала:
— Садитесь, милорд, отдохните, вы измучены.
Такое внимание было для него ново. Он вспомнил про внука и сел. Если бы не это несчастье, возможно, он продолжал бы ее ненавидеть, но она много выиграла в сравнении с леди Фаунтлерой.
Граф немного успокоился и продолжал.
— Что бы ни случилось, — сказал он, — я обеспечу мальчика. О нем позаботятся — теперь и в будущем.
Перед отъездом граф оглядел комнату.
— Вам нравится этот дом?
— Очень, — отвечала, мать Седрика.
— Это уютная комната, — сказал граф. — Позвольте мне приехать опять, чтобы поговорить об этом деле.
— Когда вам угодно и сколько угодно, милорд, — отвечала она.
Когда граф вышел и сел в карету, лакеи и кучер были ошарашены таким поворотом событий.
