— Если это их работа, она мне не нравится, — ответила я ей.
— Ну и схлопотала им порку, бедняжкам. Но, я полагаю, это опять потеря памяти. Ты не вспомнила ведь, что Слугу, огорчившую Мать, наказывают поркой, не так ли? — саркастически добавила она.
— Поркой? — повторила я с трудом.
— Да, поркой, — передразнила она. — Но тебе ведь дела нет, что с ними станет? Не знаю, что случилось с тобой, пока тебя не было, но что бы это ни было, результат, кажется, получился прегадкий. Мне никогда не было до тебя дела, Орчис, хотя другие и думали, что я не права Ну, а теперь мы знаем все.
Никто не стал продолжать. Сильно чувствовалось, что все разделяют мнение Хейзел, но, к моей удаче, я избежала их упреков из-за того, что дверь открылась.
Вновь вошла старшая служительница с полдюжиной маленьких клевретов, но на этот раз ими предводительствовала красивая женщина лет тридцати. Ее внешность доставила мне неимоверное успокоение. Она не была ни крошечной, ни амазонкой, не была она и толстой. На фоне сопровождающей ее служительницы она выглядела длинноватой. Я определила ее рост приблизительно 1 метр 60 см. Это была нормальная, приятно сложенная молодая женщина, с коричневыми волосами, коротко подстриженными, в плиссированной черной юбке, видной из-под белой спецовки. Старшая служительница почти семенила, чтобы поспеть за ее широкими шагами, и говорила что-то о заблуждениях и “только что обратно из Центра сегодня, доктор…”
Женщины остановились около моего ложа, в то время как малышки столпились вместе, поглядывая на меня с недоверием. Она воткнула мне в рот термометр и подержала запястье. Удовлетворившись показаниями обоих, поинтересовалась:
— Головная боль? Беспокоит что-нибудь другое?
— Нет, — ответила я ей.
Она внимательно меня оглядела Я возвратила ей взгляд.
— Что…? — начала она.
— Да у нее с головой не в порядке, — вмешалась Хейзел с другого угла комнаты. — Она говорит, что потеряла память и не знает о нас.
— Она говорила о жутких отвратительных вещах, — добавила другая из пяти.
— У нее галлюцинации. Она думает, что может писать и читать, — подлила масла в огонь Хейзел.
На это доктор улыбнулась.
— Это так? — спросила она у меня.
— Не вижу, почему бы и нет… — но это было бы легко проверить, — резко ответила я.
Она ошарашенно поглядела на меня, но потом пришла в себя, повторив терпеливую полуулыбку.
— Отлично, согласилась она миролюбиво.
Она вытащила из кармана маленький записной блокнот и предложила его мне вместе с ручкой. Ручка непривычно легла в мою ладонь и непослушные пальцы не сразу удобно взялись за нее, но, несмотря на это, я написала.
