Эдна бросила на нас сердитый взгляд из дверей кухни, поэтому Гэбриел взял меня за руку и повел дальше.
— Уиллем напоминает Шер — его уважают как высокопоставленную особу, но на вершине лучшей двадцатки он из-за этого вряд ли окажется.
— Шер наверняка надела бы какой-нибудь клевый парик, — возразила я, шагнув в ароматную кухню.
Год назад я прибыла на ранчо, имея в запасе всего один-единственный рецепт, который обычно пускала в ход на четвертом свидании, а также навык изготовления кесадильи. Эдна научила меня готовить все — от закусок до десертов, и обучение по-прежнему продолжается. Я очень люблю, когда приезжает Гэбриел, и мы готовим все вместе, в процессе наталкиваясь друг на дружку, призывая друг дружку на помощь и всей компанией снимая пробу.
Когда мы садились ужинать, я пережила потрясение, увидев, как Сайлас помогает Уиллему сесть во главе стола, на законное место Эдны. Я взглянула на Освальда, а потом мы оба уставились на Эдну. Ее глаза слегка сузились — не смотри я на нее так внимательно я этого и не заметила бы. Эдна собралась было сесть по правую руку Уиллема, но это место занял Сайлас.
На секунду окаменев, Эдна двинулась вдоль стола. Она взяла одно из блюд и протянула его Уиллему.
— Помидоры с базиликом и чесноком, заправленные бальзамическим уксусом, — сухо предложила она.
Яйцеголовый поморщился. Открыв свой безгубый рот, он продребезжал:
— Мы не употребляем пищу низших земель.
— Низших земель? — переспросила я.
— Италии, Греции, Африки, Центральной и Южной Америки — всех южных стран, которые поклоняются солнцу, — пояснил он.
— И с Таити? — не унималась я. — И с Канаров? И из Сан-Диего?
— Совершенно верно, — заявил Уиллем, качнув своей башкой.
— Но почему вы так не любите пищу «низших земель»? — удивилась я. — Как можно не любить картошку?
— Из-за солнца ли, из-за еды ли, но народам низших земель недостает остроты ума, — раздраженно произнес Уиллем, бесцеремонно прервав мои тоскливые воспоминания о том, как abuelita[24] кормила меня нежной картошкой и теплой кукурузной тортильей. — Их литература, наука и искусство вторичны.
Другие гости хранили молчание. Я чувствовала, как Освальд сжимает мое бедро под столом, словно умоляя: «Малышка, не начинай, пожалуйста».
— Я потрясена тем, как мощно и основательно вы развенчали все достижения так называемых низших земель, — заявила я. — Как вы пришли к подобному умозаключению?
— Умозаключению? — рявкнул Уиллем. — Это не просто умозаключение, это факт. Вам, посторонней, уроженке низших земель, не дано это понять.
