Обезглавленная Мона Лиза - Петер Аддамс

Если бы Камиль Мажене был менее решительным человеком, он вряд ли поехал бы в Верде в тот дождливый осенний вечер. Городок лежал в добром часе езды на машине к югу от Парижа, и Мажене не рассчитывал возвратиться домой до полуночи. Но дело было слишком важным, чтобы откладывать его на утро. Да и Габриэла могла подождать. Впереди у них был целый день, и какой-то час ничего не изменит.

Капли дождя монотонно били в ветровое стекло. Мажене включил радио, и нежная джазовая мелодия навеяла воспоминания о ночах, проведенных с Габриэлой. Национальное шоссе на Лион, по которому он ехал, в ярком свете фар убегало словно серебристая лента. Мажене увеличил скорость «паккарда» до ста тридцати. Он считал себя превосходным водителем и знал, что машина не подведет его. Если бы Габриэла сидела рядом, удовольствие от езды, этой стремительной гонки в пространство и темноту, было бы еще более волнующим. Он представил, как она снимает через голову платье, которое носила на голое тело… Неожиданно Мажене увидел у поворота на дорогу к Диезу красный предупреждающий фонарь и указатель объезда. Он свернул налево и чертыхнулся, прикидывая, какой крюк предстоит сделать по скверной грунтовой дороге вдоль затопленного гравийного карьера. Но лишь увидев перед собой в нескольких метрах иссиня-черную поверхность воды, он мгновенно понял, что его ждет. Мажене изо всей силы нажал на педаль тормоза, до упора выкрутил руль, но было уже поздно. Вода с шумом взметнулась вверх, кругами разошлась в стороны, выплеснулась из берегов шагов на тридцать и, откатившись назад, понемногу успокоилась. Только огромные пузыри воздуха, время от времени поднимавшиеся на поверхность, нарушали водную гладь.

Какой-то человек вышел из-за кустов и посветил карманным фонариком в карьер.

— Быстрая смерть! Бултых, и вот она, — пробормотал он и плюнул в мутную воду. Уходя, он забрал с собой красный фонарь и указатель объезда.

Наверно, исчезновение Мажене долгое время оставалось бы тайной, если бы однажды утром Жан-Пьер не получил от своей матери здоровую оплеуху. Он опять без спроса залез в глиняный горшочек с вишнями в сиропе и, что особенно рассердило мать, всю вину попытался свалить на брата.

При других обстоятельствах Жан-Пьер, крепкий деревенский мальчуган, не испытал бы от оплеухи особых душевных волнений. Однако на сей раз мать ударила его в присутствии молоденькой служанки, в которую он был тайно влюблен. Жан-Пьер решил отомстить матери, а заодно, по совершенно непонятным причинам, и своему брату Полю.