Я смотрю на Астрид и Марго, которые возвращаются из отеля. После душа они выглядят бодрей. Лицо Астрид менее напряжено, она выглядит отдохнувшей. Она держит Марго за руку, и их руки раскачиваются. Мы с Марго, когда она была маленькой, тоже так ходили.
Я знаю, что очень скоро они уедут. И ничего с этим не поделать. Мне надо собраться с силами. Как всегда, мне нужно на это время.
К концу дня на лицо Мелани, оттененное белой подушкой, стали возвращаться краски. Или все дело в моем воображении? Все разошлись, и мы остались с ней в постепенно спадающей августовской жаре, в компании тихо жужжащего вентилятора.
Сегодня после обеда я позвонил ее начальнику Тьерри Дранкуру, ее ассистентке и самым близким друзьям – Валери, Лоре и Эдуарду. Объясняя, что случилось, я пытался говорить как можно мягче и спокойнее, но все они тут же разволновались. Может, они могут нам что-нибудь выслать или как-нибудь помочь? Как Мелани себя чувствует? Я успокаивал их, повторяя, что с Мелани все хорошо и скоро она поправится. В телефоне сестры я обнаружил несколько сообщений от ее престарелого красавца, но не стал ему перезванивать.
В тишине мужского туалета, расположенного в конце коридора, я позвонил моим лучшим друзьям – Эллен, Дидье и Эммануэлю – и рассказал им уже совсем другим, дрожащим голосом, что я испугался и что до сих пор боюсь смотреть на Мелани, лежащую на больничной койке – распластанную, неподвижную, с пустым взглядом. Эллен разрыдалась, Дидье какое-то время от волнения не мог говорить. Один Эммануэль нашел в себе силы успокоить меня своим зычным голосом и искренним смехом. Он предложил приехать в больницу, чтобы поддержать меня, и я целое мгновение наслаждался мыслью о том, как это было бы здорово.
– Думаю, мне больше никогда не захочется садиться за руль, – произносит Мелани слабым голосом.
– Подумай лучше о чем-нибудь другом. Об этом рано говорить.
Она пытается пожать плечами и морщится от боли.
– Дети выросли. Люка почти юноша. У Марго оранжевые волосы, а у Арно – козлиная бородка.
Ее потрескавшиеся губы раскрываются в улыбке.
– И Астрид… – добавляет она.
– Ну да, и Астрид.
Мелани медленно поднимает руку, чтобы прикоснуться к моей руке. Сжимает ее и не отпускает.
– Этот, как его там, не приезжал?
– Слава Богу, нет.
В палату в сопровождении медсестры входит врач. Пришло время вечернего осмотра. Прощаясь, я целую сестру и выхожу из комнаты. Иду по коридорам. Каучуковые подошвы моих теннисных туфель, соприкасаясь с линолеумом, поскрипывают. Выходя из больницы, я вижу ее. Она на улице, недалеко от входной двери.
