Четверо. Нас всегда было четверо, и только это важно, только это стоит знать и помнить.
И повторять как заклинание в моменты сомнений: Алеша, Андрюша, Сергей…
Он сидел на лавочке у гаража и курил. Лицо безмятежно, взгляд спокоен и чуть задумчив. А напротив в сугробе сидел мой горе-супруг и оттирал кровь с лица. Сергей на славу поработал, обучая манерам сумасброда. Даже рубашку не пожалел, превратил в драную ветошь.
Олег зло щурился и кривил губы, но молчал и, подозреваю, был больше оскорблен вынужденной ролью снеговика, навязанной родственником, чем попорченным интерфейсом, раздражен и раздосадован потерей имиджа, включая чистоту брюк и целостности шелковой рубашки, чем невозможностью ответить по достоинству.
Я еле сдержала горькую улыбку — хорошо начинается Новый год. Многообещающе. Теперь ворчание супруга затянется до следующего января, а нытье станет основной частью наших пикировок. И претензии к моим братьям явно возрастут уже даже не до поднебесья, а глубоко за него, до самой туманности Андромеды.
Нет, я не стану зализывать его раны, как не стану искать оправданья его оскорбленьям. И будь, что будет.
Я села рядом с Сергеем:
— Спасибо.
— Не за что. Всегда рад, — хмыкнул он, покосившись на меня.
— Я за то, что в живых оставил.
Он промолчал и тем насторожил. Задумчивый взгляд скользнул в сторону Олега, лицо приобрело хищное выражение.
— Тупое животное, — прошипел Олег, весьма обиженный тем, что я не подошла к нему.
Зря он это сказал. Нельзя так с Сережей. Впрочем, ему-то откуда это знать?
Сергей размял плечи и исподлобья уставился на мужчину. На его губы легла легкая пренебрежительная усмешка. Еще можно все исправить…
— Это ты про себя? А что-нибудь новое из вашей автобиографии? Это-то всем известно.
— Дегенерат!
Подозреваю, у Олега появились серьезные проблемы с психикой. Как бы не патологические.
— Забавный лексикон. А на бис?
Олег поджал губы, видимо, решив, что с Сергея хватит пламенного взгляда. Тот фыркнул и покосился на меня:
— За что ж ты себя так не любишь, а, Анюта? Такой экземпляр себе на шею повесить…мечта мазохиста.
— Перестань, Сережа. У него трудный период…
— С детства. Напомни-ка мне, он один выкидыш у своей матери или еще пара по огороду бегает?
— Не твое дело! Скот!
— Утомил ты меня, — вздохнул Сергей.
— Перестаньте ругаться. Зачем цепляться друг к другу…
— Все, Анюта, никто ни к кому не цепляется. Мир, — обнял меня Сергей, успокаивая.
— Может еще трахнетесь? Не стесняйтесь, — зло прищурился Олег.
