Осколки послушно заняли свои места, словно трещины никогда и не разрывали их на части. Волхв презрительно скривил губы и бросил уничтожающий взгляд на сотника. Тот, потупив взор и почесывая затылок, растерянно наморщил лоб, не понимая, как это получилось.
– Сейчас я попробую увидеть и услышать утерянные буквы, – тихо сказал волхв таинственным голосом. – Но для этого мне придется позвать духов земли. Некоторые из них бывают странные и даже злые, поэтому, чтобы не навлечь на себя их гнев, вы все должны молчать.
– Может, не надо духов? – пискнула в углу женщина.
– Надо! – волхв устремил на нее свои страшные глаза. – Только они знают судьбу каждого глиняного черепка.
– Ну тогда я пойду, пожалуй, – снова пролепетала хозяйка.
– Никто не может теперь выйти отсюда! – грозно возвысил голос Велегаст. – Все, кто касался этих черепков, должны быть здесь! А ты, женщина, тем более. Ты ведь первая подобрала их?
При этих словах Торопка вздрогнул и крепко прижался к матери, испуганно поглядывая на волхва. Он ведь тоже касался этих злосчастных черепков. Теперь он просто проклинал себя за то, что попал вишневой косточкой в лоб этому грозному старцу. Не сделай он этого, ничего бы не было. Прошел бы этот страшный старик мимо и не зашел в их уютный мирный дом. А теперь он нагонит к ним еще и всяких духов, будто им без того мало бед.
– Ты, Радим, возьми писало и бересту из сумы, – волхв внимательно посмотрел в глаза отрока. – И лови каждое мое движение, когда я стану говорить с духами. От тебя сейчас зависит многое…
Велегаст потребовал плотно закрыть дверь и занавесить окна, затем зажег четыре тонкие тусклые свечи по углам полотняного креста, правую руку возложил на деревянные крылья птицы, венчавшей его посох, а ладонью левой руки слегка прикрыл осколки. Потом закрыл глаза и глухим голосом, идущим, казалось, из самого его чрева, забубнил нараспев:
– О, Мать Сыра Земля, не прогневайся, что тревожу тебя словом суетным, на тебе мир стоит, тобой держится, с тебя все, как есть, начинается и к тебе, истлев, возвращается, от тебя в хлебах будет силушка, а в цветах красота распрекрасная. Помоги ты мне словом Всевышнего, дай мне слуг своих в услужение, не на злую, на добрую думушку. – Велегаст остановился и трижды с силой ударил посохом в земляной пол, потом наклонил голову и забубнил с новой силой: – Тьма и звезды, земной порог, положу я думу на крест дорог, вороний глаз, по земле катись, потерянное слово, ко мне вернись. Камень горюч, да черна черта, змея, отомкни мне земные врата, верни, что рассыпалось, отдай, чего нет, врата земные закроет свет.
