Сырой ветер освежал щеки, проникал под пальто. Михаил Иванович стоял на крыльце Смольного, поджидая товарищей, с которыми собрался ехать на заседание Петроградской городской думы. Было многолюдно и шумно. Матросы, дежурившие возле пулеметов, громко смеялись, толкали друг друга, чтобы согреться. Гудели моторы броневиков, механик осматривал машины и нещадно ругал своего помощника. Прошел рабочий отряд. Красногвардейцы, непривычные к строю, шагали сосредоточенно, стараясь попасть в ногу. С отчаянными криками носились над куполами собора галки.
Так было и утром, когда Михаил Иванович приехал в Смольный, так было и два часа назад, когда он выходил на улицу, чтобы проводить Евсеича, посланного встретить моряков, прибывших из Гельсингфорса. Ничего вроде бы не изменилось. То же серое, холодное небо, те же матросы возле пулеметов, птичий грай и треск моторов. Тот же поток шинелей, пальто, бушлатов, непрерывно втекавший и вытекавший из Смольного. Никаких внешних перемен.
А между тем за это время свершилось многое. Большевики объявили Временное правительство низложенным. В 14 часов 35 минут в Смольном открылось экстренное заседание Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. Встреченный аплодисментами, к трибуне быстро подошел Ленин.
- Товарищи! - он подался вперед. - Товарищи! Рабочая и крестьянская революция, о необходимости которой все время говорили большевики, совершилась!
Да, революция стала фактом. Та энергия, которую долго аккумулировала партия, пришла теперь в действие, выплеснула на улицы Питера многие тысячи вооруженных бойцов. Были взяты под контроль подступы к городу, перехвачены железные и шоссейные дороги. Революционные отряды заняли Главный телеграф, Главный почтамт, другие государственные учреждения, мосты через Неву. В руках Временного правительства оставался только Зимний дворец. Да еще Петроградская городская дума, где преобладали эсеры и меньшевики, продолжала поддерживать Керенского. Хотелось бы Михаилу Ивановичу побывать сейчас на Дворцовой площади, где развертывались главные события, но партия дала ему другое поручение. Он - гласный городской думы, там его поле боя.
