Богданова он увидел на одной из аллей пришкольного садового участка. Капитан сидел в кресле на колесах, положив ногу в белом гипсовом валенке на специальную подушку. Кресло катили по дорожке два черноголовых пионера в белых рубашках, красных галстуках — шефы госпиталя. Встреча с Самохиным Богданова не обрадовала, хотя особенно и не испугала. Андрей подождал, пока его колесница подъедет ближе, опустился на садовую скамейку, перехватил костыли в одну руку.
— Вы, ребята, идите погуляйте, мы тут поговорим... — сказал Андрей шефам.
Когда мальчики ушли, Богданов спросил:
— Хочешь говорить без свидетелей?
— Без таких свидетелей, — поправил его Самохин. — Наш разговор им слушать незачем... Странное дело, вторую неделю в госпитале и никак ни сам, ни через сестер не могу узнать от вас, где моя семья. В чем дело?
— Раньше мы были на «ты», — сказал Богданов.
Андрей отметил, что капитан и сейчас не утратил свежего вида. «Черт его знает, кожа такая, что ли? Ранение — ранением, а на щеках румянец! Счастливый характер, ничто не берет!»
— Я хотел бы услышать ответ по существу, — сказал Самохин. — Что вы знаете о моей семье?
Богданов пожал плечами:
— Ну что я знаю? Ничего не знаю. Посадили их всех в машину — кого с вещами, кого без вещей, отправили в отряд, оттуда подтвердили, что машину прибыла и без задержки была направлена дальше, на станцию. Больше я ничего не могу сказать. У нас, как и у вас, были бои, выходили из окружения.
— Ваша семья тоже была отправлена с той же машиной?
— Да. То есть нет. Это не имеет значения. Из отряда они выехали в разное время, но на одну и ту же станцию. Уверен, попали в один эшелон.
Самохин молчал. Богданов настороженно ждал вопроса, который не мог не задать Андрей. Тот решил говорить без обиняков.
— По какому праву ты пытался расстрелять Петрунина?
— Как изменника Родины.
— В чем состояла его измена?
— Вместо того чтобы выполнить поставленную перед ним задачу, Петрунин пытался дезертировать. Кроме того, высказывал критические замечания в адрес командования.
— Ну и что? — возразил Андрей. — Мне тоже, например, непонятно, как мы допустили, чтобы немцы зашли так далеко на нашу территорию.
Богданов не ответил прямо на вопрос.
— Петрунин бежал на той самой машине, которую ты ему дал, чтобы он нашел штаб отряда, — сказал он. — Отряд был под Любомлью, а я его в Криницах достал.
— Если «достал», значит, и ты в этих Криницах был?
— Нет, то есть да. А почему я должен перед тобой отчитываться? Я выполнял задание полковника.
