Полк, который принял Бурцев, был полного состава, почти две тысячи человек. Он размещался в небольшом немецком городке, где размещался и штаб армии. Штаб дивизии находился в двадцати километрах. Командарм в полку бывал чаще, чем непосредственный начальник, комдив. Со всеми армейскими начальниками у Бурцева сложились хорошие отношения. Дивизионные начальники служб в полку почти не появлялись. За это в дивизии полк Бурцева называли «придворным». Как только принял полк, он привёл в порядок запущенные, казармы, отремонтировал столовую.
Спустя полгода городок выглядел ухоженным. Солдаты занимались боевой подготовкой. Только здесь Бурцев ощутил полноту той службы, чем должен заниматься каждый офицер. То, о чем он мечтал с курсантской скамьи.
В кабинет Бурцева вошёл Черняк, начальник штаба полка.
— Разрешите войти, товарищ подполковник?
— Входите, Евгений Иванович, зачем спрашиваете, коль зашли.
— Звонили немцы, в гости рвутся.
— Какие немцы?
— Наши друзья. За каждой нашей частью закреплены воинские части ГДР и нам приказано с ними дружить. А вы что, не знали?
— Мне старый командир ничего не говорил.
— Замполит должен был сказать. Он, товарищ подполковник, ничем не хочет заниматься. Немцы волнуются. Говорят, командир полгода, как сменился, а их не приглашает для знакомства.
— Куда там надо звонить, я не знаю. Звоните, приглашайте.
— Я уже пригласил в субботу на восемнадцать.
— А что для этого нужно?
— Василий Петрович, вы же не ребёнок. Начальника продовольственной службы надо вызвать, поставить задачу. Пусть столы накрывает.
— Евгений Иванович, надо бы уточнить, сколько человек будет.
— От немецкой стороны — из полка четыре человека: командир, начальник штаба, замполит и переводчик. Из военкомата — военком и замполит. Итого, немцев шестеро. С нашей стороны — командир, все замы и парторг. С офицером особого отдела — восемь.
— А этого зачем? Следить, чтобы Родину не продавали? Я лично не собираюсь. В Афганистане не продал, а вы уже проверенные.
— Обидится. Старый командир его всегда приглашал.
— А я не буду, мы с ним не в таких уж тёплых отношениях, чтобы рюмку пить. Они у меня за стенкой с замполитом каждое воскресенье гудят. Стенка тонкая, пьяный бред его у меня вот уже где.
Бурцев провёл пальцем по шее.
— Параграф первый — командир всегда прав. Вычёркиваю из списков, — сказал Черняк.
— А если не прав? — засмеялся Бурцев.
— Тогда смотри параграф второй.
— А что во втором?
— Параграф второй, — Черняк поднял указательный палец вверх. — Если командир не прав, смотри параграф первый.
