Платежеспособность денег не ограничивается тем, что они являются государственными деньгами. Существуют бесчисленные примеры валидных частных и валидных местных денег: металлический доллар Сковиля, 1842; Локпорт Милз[17] 1851; деньги моего деда на «пиломатериалы и товар»; «товарные облигации» Ларкин и К°, выпущенные до недавнего праздника американского банка.
Государства ослабевают или попадают в руки невежд и мерзавцев. Банки пытались задушить общины, над которыми у них имелась кровавая и вооруженная власть милиции и полиции, вооруженных пулеметами, огнеметами и газовыми бомбами; вменяемые люди и свободные торговцы выпустили свои собственные бумаги и металлические принадлежности для обмена и отчетности и будут поступать так и впредь, везде, куда проникнет свет разума и где дух человечества сосуществует с минимальным необходимым знанием.
«Мир на его сомкнутые губы, и Кровь на руки его».
«Они порождают дикость и называют это миром».
«Мести, о Господи».
Никакая риторика и никакое обвинительное стихотворение, написанное против военного тирана, не является достаточно сильнодействующим против финансовых дьяволов, в чьих руках находятся сами тираны и в кулаках которых военная доблесть выступает лишь в качестве кастета.
Они порождают пустыню. «Бесплатный кофе слишком дорог для Вены»; Австрийская Благотворительная Лига просит о бразильском излишке, но находит, что он будет стоить три шиллинга и девять пенсов за фунт, даже если Бразилия ДАСТ им кофе вместо того, чтобы его уничтожить. Эта ситуация является прославлением и предметом хвалы для господ Нормана и Ротшильда. Это их сертификат производительности. Дитердинг, Герберт Лоренс, Даф Купер, Сарвази, Сиф, Де Вендель, Роберт Протот, братья Шнайдеры из Крезо и десять тысяч растолстевших банкиров проповедуют добродетели «ортодоксальной» экономики, поддержанной 500 шавками и титулованными подставными лицами, ждущими любого повода, чтобы выйти на поверхность.
В Англии не будет никакой красной революции, Англичане будут продолжать терпеливо умирать - они будут продолжать это делать так же, как в течение 200 лет держались на прогрессивно уничижающей диете. Франция теряет свои хлеб и вино, после войны ее кофе пошел к черту. Немцы, которые никогда не питались заменителями (Ersatz), были вынуждены привыкать к ним во время войны и были благодарны за случайные передышки.
Благонамеренные англичане уверяют меня, что они «не могут» лично «атаковать банки». Дуглас в течение семнадцати лет демонстрировал им, как не аннулировать банки. Свобода использовалась, чтобы камуфлировать почти любую форму глупости и позора. Местный плач по свободе (Рапалло) предназначен специально для того, чтобы иметь право оставлять туберкулы свободно плавающими в молоке. Клянусь Богом, что они просто перестанут держать коров, если не смогут иметь исконное право отравлять потребителей коровьего сока, что является скромным и интеллигентным желанием по сравнению с деятельностью современной коммерции в ее захвате английских и американских фуражных кормов. Учитывая миллионы, истраченные на медицинские исследования, мы находим, что биологи в борьбе против пеллагры
