Сестры | страница 44
Глава тринадцатая. «Поручите мне Нину»
На плотном белом листе альбома Шура Трушина выводила синей краской:
Рядом за столом Галя, Майя и Кира просматривали кипы старых газет и журналов со снимками из жизни товарища Дзержинского.
Вот и еще фото — Феликс Эдмундович у московских железнодорожников. А вот он на Украине, около домны. Вот он среди ребят в детском доме.
Девочки готовили альбом для своей библиотеки. На заглавном листе Лида своим самым лучшим почерком еще несколько дней назад «напечатала»:
«Когда… вспоминаешь весь пройденный путь тов. Дзержинского — тюрьмы, каторгу, ссылку, Чрезвычайную Комиссию по борьбе с контрреволюцией, восстановление разрушенного транспорта, строительство молодой социалистической промышленности, — хочется одним словом охарактеризовать эту кипучую жизнь:
горение.
…Он сгорел на работе во имя интересов пролетариата, во имя победы коммунизма.
И. СТАЛИН»
А сейчас Шура обведет эти слова красивой рамкой, для которой она придумала совсем особенный, сложный орнамент.
Девочки все утро писали, Срисовывали, наклеивали. Но сейчас, после обеда, работа застопорилась. На Шуриной кисточке и краска-то давно засохла. Шура вот уж сколько времени смотрит в окно, за которым сеется мелкий дождь. Почему-то Лида, Женя, Аля и Нина к обеду не вернулись.
— Девочки, а наша четверка все еще не пришла? — спросила Тамара Петровна, входя в пионерскую комнату.
Она казалась спокойной, как всегда. Но на самом деле она тревожилась. Где девочки? И ведь чуяло ее сердце — нельзя было их отпускать одних. Женя еще новенькая, мало ли что может случиться…
— Пока нет, Тамара Петровна!
— Тамара Петровна, — поднялась Шура, — позвольте, я схожу в Ботанический.
— И я тоже! И мы поедем! — в один голос сказали Кира и Майя.
В это время дверь отворилась, и в комнату вошла Женя.
— Наконец-то! Почему так поздно? — мягко спросила Тамара Петровна.
Она никогда не начинала с выговора. Сначала надо проверить, так ли уж девочки виноваты. Москва велика — мало ли что могло их задержать!
А Женя вместо объяснений положила кленовые «носы» на стол возле Шуры, которая снова взялась за кисточку.
— Это я Нине! — объявила Женя. — Они перезимовали на дереве, и если их посадить в землю, могут вырасти настоящие клены.