Но Кабаров сдался без сопротивления: он сцепил пальцы в замок и собачьим, выпрашивающим конфету, жестом поскреб воздух перед собой:
— Не губи! Меня вышвырнут из вуза, если история получит огласку.
— Голос! — невольно засмеявшись, приказал Денис.
— Тяф и еще два тяфа, — сейчас же отозвался студент.
— Зачем ты его взял? — снова стал строгим Завьялов. — Кража музейного предмета по разрушительным последствиям для психики сравнима только с «Крылатой ракетой на подходе к селу Покровскому».
— Да, я помню, цветная фотография ««Метеор» на реке Волге», — сказал Кабаров. — Глупо получилось. У меня девушка есть… Хотя, нет, не совсем так, она у меня есть, но есть ли я у нее — еще вопрос. Особенно ей не нравится моя будущая профессия. Раньше тот, кто заканчивал истфак, шел прямиком в райком, в горком и в профком: всегда на виду и при деньгах. А сейчас кем я буду? Учителем истории — лженауки, дискредитировавшей себя угодничеством перед власть имущими? Вот я и похвастался ей, что занимаюсь старой «ювелиркой», орденами, прижизненными изданиями, фарфоровыми сервизами фабрики Гарднера — в общем, антиквариатом. Отчасти это правда, и я имею дело с кое-кем из коллекционеров, но «Кузнецова» и «Гарднера» в ЦУМе не продают, а она потребовала доказательств. Мне нужно было удивить Алису до экстаза. Тут этот дурацкий браслет подвернулся, явно, что старинный и очень дорогой. Новокрещенных же хотел весь день в университете поработать, а завтра я бы положил браслет на место, и все. Что вот сейчас мне делать?
— Не знаю. Почему ты сразу не признался, когда Борода объявил о пропаже браслета?
— От страха. Растерялся. Скис. Кто меня после такой истории хоть к одной археологической коллекции подпустит? …Ладно, давай зови всех — я признаюсь!
Кабаров медленно опустил голову, но Денис успел заметить, что глаза у него влажно заблестели, и десятикласснику стало жалко преступного элемента. К тому же логических изъянов в исповеди Владимира он не нашел: Борода действительно не собирался вернуться в отдел, а, значит, только по случайности он обнаружил отсутствие браслета в ящике.
— Надеюсь, что этот урок ты усвоил хорошо, будущий учитель лженауки, — сказал Денис и решительно добавил. — Сделаем так…
Ему пришлось изложить план действий три раза, пока Володя сумел сосредоточиться, и грамм сто благодарных слез к Галкиному литру студент все-таки добавил. Мужчины не плачут, но ведь только по пустякам.
Когда они вышли вдвоем в общую комнату, Денис отметил, что обстановка стала накаляться: хмурый Петр Васильевич с ненавистью смотрел на телефон, решив, по-видимому, все же вызвать милицию, а Галина и Саша отговаривали его, поэтому следовало поспешить.
