Вторая функция (в качестве носителя капсулы с пехотой) — это доставка бойцов в относительной «целости и сохранности», но не на рубеж атаки в пешем строю, как это делал БТР, а непосредственно в опорный пункт противника. Где, по Людендорфу, только пехота и может завершить атаку.
Без особых проблем БМП, как и БТР, может выступить в роли машины непосредственной поддержки спешенной пехоты, разумеется, при условии приличной радиосвязи этой пехоты со своей машиной. Характерно, что в нашем боевом уставе такое применение БМП специально оговаривалось для случая, когда атака ведется на слабого противника. То есть как второстепенная функция.
Исполнение двух главных ролей БМП — в качестве легкого танка сопровождения и носителя капсулы с пехотой — в машинах первых поколений было в какой-то мере достигнуто и закреплено в боевом уставе. Однако за рамками основного технического решения первых БМП остались два «периферийных» вопроса. А именно: где жить пехоте и что она должна делать в машине с рубежа атаки до момента спешивания?
Оба этих вопроса крайне существенны не только в плане «гуманизма вообще», но и в чисто военном аспекте. Потому что в зависимости от того, какой на них будет дан ответ, мы будем высаживать в опорный пункт противника очень разных бойцов. Если «полярно», то это будут либо «квелые полутрупы», либо «суворовские богатыри».
При разработке БМП первых поколений ни один из Заказчиков, предполагая воевать в «ядерном аду», не сумел прийти к четкому ранжированию функций этих машин. Поэтому требования к реализации незамещаемых функций оказались уравнены, во-первых, с требованием обеспечить пехоте возможность ведения боя не спешиваясь и, во-вторых, с желанием сделать БМП домом для пехоты. С кухней, кладовой, спальней и отхожим местом. В итоге получилась дикая мешанина приоритетов, поглотившая в себе боевую основу машины, что привело к ее существенной «инвалидности» при технической реализации.
Национальные особенности это только подтверждают. Речь идет, например, об изначальном отсутствии стрелковых амбразур на французской АМХ-10 и их исчезновении на «Бредли». Еще одной иллюстрацией может служить история, когда в Великобритании отказались от попытки вместо одной БМП создать тандем из легкого танка «Скорпион» и бронетранспортера «Спартан».
У нас, наследников византийцев, расширение и смешение функций назначения БМП было сделано не прямо, а уклончиво. Например, в части ведения боя с машины в ТТЗ задавался состав боекомплекта десанта, число и геометрические характеристики амбразур и дополнительных стрелковых установок, но ни слова не было сказано прямо об их желательной эффективности. В части обитаемости требования наращивались шажками, но «без сантиментов», что в итоге должно было превратить БМП по уровню автономности в космическую станцию.
